Воспоминания о будущем, которого может и не быть.
Я в нОчи встрепенулся, сон пропал,
Забилось сердце громко и неистово ,
Как будто что-то важное проспал,
Как будто не услышал слово ХрИстово.
Мой внутренний обратно глас зовет,
И снова провалился в сновидение,
И снова в свой тот прерванный полет
Нырнул, как в омут на перерождение…
Мы – Вороны живем в сени дубрав,
В местах совсем глухих, труднодоступных,
Имеем нелюдимый мрачный нрав
И сторонимся поселений крупных.
Мы умные, с достоинством, не стайные.
Живем, бывает, целых триста лет,
Какими-то располагаем тайнами,
В истории имеем длинный след.
Служили Перуну, еще и Одину,
Советчиками преданными были
И помнили такое слово Родина,
И что такое верность - не забыли.
За жизнь одну лишь пару создаем,
Погибнет половина – одиночество,
Врагам по полной чаше воздаем,
И любим изрекать другим пророчества.
Нам лживые лепили ярлыки,
Предвестниками смерти нас считая.
От истины так сильно далеки,
Спасти желали мы предупреждая,
Чтоб лучше можно было подготовиться,
Чтоб начатое завершить успеть,
Однако, продолжалась та злословица,
И песню «черный ворон» стали петь…
Я – Ворон и среди священных рощ,
Себя осознавая птицей редкою,
Ментальную в себе почуял мощь-
что можно перенять, забрал от предков я.
Ключей хранитель от небесных врат,
Посредник и паромщик Междомирий,
Я в Пекло провожаю души, в Ад,
А чьи-то провожаю души в Ирий.
Живой подать воды могу и мертвой,
Исправить путь мошеннику отпетому,
Но, целый не исправить мне мир твой.
Уж точно не способен Я, поэтому,
Могу лишь говорить, готов вещать.
Подсказывает память то, что многие
События могу предвосхищать,
За что ценили боги и двуногие…
И вот мой сон: нет солнца, хмарь стоит,
И ветер злой промозглый треплет перья,
От холода мое нутро дрожит,
Живое Одиночество теперь я.
Лечу я над массивами лесными,
Обугленными, черными, корявыми,
Над бывшими березками родными,
Что прежде были белыми, кудрявыми.
Где поле было там, сейчас черно,
И зелени давно уж след простыл.
Там было в элеваторе зерно,
Сгорело все, и пепел уж остыл.
Разбужены вулканы, твердь дрожит,
Разрушены дороги и плотины,
Затопленная жизнь внизу лежит,
Где вперемешку люди и скотина.
Хоть что-то разглядеть хочу. Но-нет.
От городов остались лишь руины,
Не сможет встать Земля в парад планет,
Внизу на сколько глаз глядит - пустыня…
Тут морок спал, и я глаза открыл,
А сердце мое бешено колотится -
Увидел на себе следы от крыл,
Надеюсь, что виденье не воротится.