На тополях изумрудная вянет смальта.
Ветер сломался – жара одолела город.
Рыжий художник над плавящимся асфальтом
Воздухом пишет равнины, а может, горы.
Вечером, после отчётов и методичек,
Встреч, протоколов, и прочей словесной тины
Снова мерещатся мне в суете столичной
Волны, в которых целуются афалины.
Тающий город гудронную выгнул спину.
Ночью, устав с несговорчивым летом спорить,
Я становлюсь улыбающимся дельфином –
Тенью себя в раскалённом бетонном море.