Город с мечтами пьяными —
Об него обломалась блокада,
А я в пижаме с бананами
И в носках с авокадо.
Сижу в опустевшей клинике —
Жизнь фрагментарно разрушена —
Под глазами фингалы-финики,
Сердце — изюм иссушенный.
Напрочь съедены пряники,
Спрятан кнут под подушкой,
Хотел был Чаком Палаником,
А получился Плюшкин.
Вырвешься выйти в прихожую,
Слякотью, слёзами сдобренный,
Снов перочинный ножик
Сладко ночует под рёбрами.
Тыквы гниют хэлоуинные,
Мест не осталось в карете,
Наступает неведомо-длинный
Две тысячи двадцать третий.