Это будет покой, холодеющий и замшелый:
золотые поля и скомканные дороги,
незнакомый нам бог, крадущийся, ветверогий,
между морем и явью ветреный перешеек.
Это будет нескоро – марево тёмного времени
над границей клубится, мертвенно обнимает,
но смотри, как поломанный мир расцветает в мае,
как в воде оседают песком кислород и кремний.
Что-то движется – медленно, будто не существуя,
не меняя ни боль, ни отчаяние, ни ужас,
но не будет того – ты разрушишься, я разрушусь,
а пока оно есть – созидание торжествует.
И наступит покой – колыбельным землетрясением,
оглушительным штормом, выстраданным объятием,
ничего не останется, кроме как принимать его
и надеяться на безоблачное воскресенье.