Иные и не жили столько –
я так давно тебе пишу
письмо. К чему оно, поскольку
не ждёшь его? А я спешу
и угадала б ожиданье
в движенье рук и тел, и глаз…
Но чувства ждали обветшанья
и пыл их, видимо, угас.
О том, как гибнет, умирая
всё то, о чём могла мечтать
без всякой меры и без края,
пишу не первую тетрадь.
Слова, надеюсь, адресата
найдут… Найдут? Когда-нибудь…
Придут, блуждавшие, когда-то…
Возможно, не велит заснуть
нежданное, как шквал, признанье,
ведь заняты в душе места –
иные грёзы в ней, мечтанья.
Потока слов уже верста
и не предвидится границы
прервать. О, воля! Где взять сил,
которыми смогу гордиться?
Хотя бы дождик попросил…
Однажды скрипнувшие ставни
внезапный ветер распахнул
и в угол самый-самый дальний
листки собрав, легко смахнул,
потом охапкою огромной
швырнул в раскрытое окно
моей истории бездомной
вихрящееся волокно.
И я подумала – довольно! –
и ручку больше не взяла.
Писала, ибо сердцу – больно…
Причина грустною была.