Я, местами, тот ещё артист!
образы свои меняя с лёгкостью:
ныне – записной милитарист,
завтра – гуманист, привитый кротостью.
Не мешает мне, любви полёт
низко пасть в распущенность бесславную.
Кто-то ж для чего-то в долг даёт
сдюжить эпизод иль роль заглавную.
Шумно узнаваемость стяжать –
что найдётся более дурацкого?
Ты попробуй паузы держать,
пользуясь методой Станиславского!
Вот, их гениально и держу,
и тяну, как цифры из статистики.
Лишнего, вслух точно не скажу,
(больно уж дотошны стали критики).
Слышен свист из зала? Наплевать.
Не канючу зрительских симпатий, ведь
пред толпой душой околевать –
пошло-с, чай, не исповедь, не заповедь.
Где-то перепрятав мастерство,
откровений дар зарывши бдительно,
сделавшись любителем, стремительно
текст забуду, смою озорство.
Лишь, без разных «может быть», «кажись»,
эрегенно крепнет ощущение:
славы блеск, здоровья улучшение,
денежность, всех умыслов свершение –
вынесено в будущую жизнь,
на моё другое воплощение…