Объяснение
Мы с Любой сидели, обнявшись, на диване. Она доверчиво прижималась ко мне, я вдыхал ее запах, и он кружил мне голову. Я прижимал ее к себе и думал о ней же. Хотелось объясниться, хотелось сказать ей, что она стала мне очень дорога, и даже, что я не то, что согласен – хочу связать с ней свою дальнейшую жизнь.
Это желание объяснения уже не первый день преследовало меня. Люба и сама была не против, я это чувствовал, как и она - наши чувства пролезали сквозь нас, это уже и наши друзья замечали, ну а мы вот делали вид, что по-прежнему просто хорошие знакомые. Вместе ходили гулять и по гостям.
Виделись каждый день. Освободившись от дел, я шел к ней домой, и до позднего вечера мы были вместе. Потом я уходил домой, а на следующий день все повторялось снова: после работы я опять шел к ней, и за полночь уходил домой. Мы чмокались в щечку при прощании, за все время ни разу по-настоящему не поцеловались.
Люба мне понравилась сразу же, при знакомстве. Собственно, меня как током ударило: это же она! Это та девушка, которую я мечтал встретить всю жизнь! Как только нас познакомили, она улыбнулась мне, а я ей. И весь вечер – дело было где-то в гостях – мы смотрели друг на друга и улыбались. А на следующий день я выспросил, где она живет, и пошел к ней в гости. И продолжал к ней ходить без перерыва до сегодняшнего дня.
Я не сразу разобрался в своих к ней чувствах. Теперь же понимал, что с первого взгляда на нее во мне сразу загорелся огонь, мощно и ровно, словно в мартеновской печи. Огонь, освещающий и согревающий всю мою жизнь. Огонь, который она зажгла во мне и которым сама же и являлась, без которого в жизни нет смысла – убери его, и останется бессмысленная череда дней до самого конца.
И сегодня я решил Любаше все рассказать. Объясниться.
Мы были в гостях. У моего – уже у нашего - хорошего друга был день рождения, мы собрались своей обычной компанией. Сидели за столом, ели-пили, а сейчас большинство отправилось во двор – жарить на мангале шашлык и грибы – а мы с Любой ушли в соседнюю комнату, уселись на диван и обнялись, обнялись первый раз по настоящему. Диван был большой и мягкий, мы практически полулежали, обнявшись, лицом друг к другу. Тишина и покой обнимали нас, я был счастлив от близости Любы, и от того, как нежно она меня обнимала своими тонкими руками. И я никак не мог собраться с силами и сказать ей все, что хотел. Слова казались не теми и неправильными. А правильные не находились. К тому же, я старомоден, и то, что я хотел сказать – для меня очень много значит. Открыть свое сердце по-настоящему можно только один раз, и только для одного человека. Я очень надеялся, да что там, был уверен, что Любаша – и есть тот человек. Но вот решимости и слов не хватало, и мы молчали, обнявшись.
Я решил – скажу, как получится, и все тут. Люба поймет, она умна и тактична. Более того, за время нашего знакомства она научилась угадывать мои мысли. Слова и не всегда нужны были, мы друг друга и без слов понимали. Но сейчас было важно сказать все словами и вслух.
Я открыл рот и начал говорить. В этот же момент Любаша тоже начала что-то говорить мне, но я уже начал, и произнес:
- Я люблю тебя.
И тут же понял, что она мне то же самое сказала!
Мы одновременно сказали друг другу о своей любви!
У меня нет слов, чтобы описать это чудо – одновременное признание в любви. Так не бывает, но так случилось.
Я не знаю, как выглядит Божественная благодать, или нирвана – но мне кажется, что это она снизошла на нас, окутав теплом и счастьем. А внутри этого кокона любви были мы с Любой. Мне словно приоткрылась дверь в будущее, оно явственно прошло перед моими глазами. Я видел все, что предначертано - наша с ней семья, дети, дом и все остальное – и центром всего этого была Люба.
Осталось зафиксировать все это словами. И хотя моя Любаша – теперь я мог так о ней говорить, теперь она стала моей – чувствовала то же самое, я был в этом уверен, спросил ее:
- Мы поженимся?
- Да.
Больше мы не сказали ни одного слова. Лишь придвинулись еще ближе друг к другу и крепче обнялись, наслаждаясь вновь приобретенным счастьем.
***
В соседней комнате началось движение, видно, шашлык приготовился. Мы взглянули в глаза друг другу – слов не требовалось – и решили идти ко всем.
За столом сидел именинник Леша и что-то кушал. Он покушать вообще любил, а тут столько всего было вкусного! А в комнату возвращалась наша компания, неся на тарелке шашлык, а на другой – жареные грибы и какие-то овощи. Все расселись, и начали накладывать себе этой, вновь приготовленной, пищи.
Мы тоже уселись за стол. Тихонько спросил Любашу:
- Скажем им?
Она посмотрела на меня и коротко кивнула.
Не знаю, в чем была причина – может, в наших счастливых лицах, или же все почувствовали ту божественную благодать, что мы сами ощущали и в которой пребывали – только все вдруг замолчали и повернулись к нам. Как пишут писатели, повисла вопросительная тишина.
Я встал, взял фужер с шампанским, и сказал:
- Мы поженимся.
Все продолжали молчать.
Именинник Леша, дожевав и проглотив очередную ложку салата, произнес:
- Давно пора.
Все засмеялись, кто-то захлопал в ладоши, потом к нему присоединились все остальные. Тут кто-то крикнул «Горько!», и началось: «Горько!», «Горько!». Я глянул на Любашу – она покраснела от такого внимания. Мы встали, и под аплодисменты поцеловались. Первый раз по-настоящему.
***
Повторюсь еще раз - у меня нет слов, чтобы описать это чудо – одновременное признание в любви. Так не бывает, но так случилось. Помню это, словно произошло только что, а ведь прошло уже очень много лет. И до сих пор Любаша – центр моей жизни. И до сих пор это одновременное признание сладчайшей музыкой стоит в моих ушах, и на меня опускается мир, спокойствие и Божественная благодать. И я улыбаюсь будущему. С Любой.