25 июля 1980 года умер Владимир Семенович Высоцкий. 28 июля 1980 года Москва прощалась с Владимиром Семеновичем.
Чем больше времени проходит, тем понятнее его значение. Он был нашим интернетом, нашей коммуникацией, поэтому он консолидировал общество побольше всех диссидентов вместе взятых. А локоток-то тогда поближе был, это факт. Многие сейчас не знают, или подзабыли, но была такая «магнитофонная революция», и из каждого окна, на каждой скамейке в парке, в нескольких местах на пляже, слышен был этот хрипловатый голос, абсолютно узнаваемый, и совершенно неподдельный. Были выдуманные сказки, были «Сегодня я со всей охотою – распоряжусь своей субботою», были «Когда с сольцой ее намять», были «Как зовут? – Тома». Он ведь не бунтовать приглашал, просто писал о нашей жизни, точно и справедливо писал. А в результате для нас он стал таким Герценым, который всех разбудил. И это стало ясно только когда он умер, вся Москва пришла на похороны, от профессора, до последнего нищеброда, тогда и стала понятна его народная слава и его значение. Видно было почти физически народную любовь и признание. Я вижу сейчас, что у молодежи отношение к нему, скажем, невнимательное, ну был – и был, а зря. К сожалению, у нас сейчас нет ни Высоцкого, ни пол Высоцкого, а жаль. Очень нужен.
Живого Высоцкого я видел несколько раз, но только на сцене. И, конечно, не нужно забывать, что он был прекрасным театральным артистом, для меня его Гамлет – лучший Гамлет, которого я видел в жизни. На Таганку (этот фрагмент я уже когда-то приводил) вообще попасть было трудно, а на «Гамлета» - практически невозможно. Система была такая: велась запись на определенное число, со списком стоял круглосуточно человек у входа в театр. Народ записывался, по ходу список был человек на сто. Два раза в день перекличка, не явился – до свидания, вычеркивали. И вот в моем случае появилось два списка на одно число. Я так понял, событие это было редкое, обычно находили компромисс, а тут не договорились, получилась живая очередь. Нас было человек тридцать, и была осень. Сначала мы стояли, но к полуночи уже все перезнакомились. Выяснилось, что билетов будет 50, кто-то уже эту процедуру проходил, то бишь, получается, счастливцев будет 25, а остальным стоять не имело смысла. Потом стало холодно, и мы нашли подъезд полуразрушенного дома, сейчас этот дом – просто красавец, а переулок этот сейчас называется улицей Высоцкого. Мы сидели и стояли на лестничной клетке, рассказывали анекдоты, пели песни, нашлись личности, которые всех быстро объединили. Но у входа в театр стоял конечно со списком человек, которого меняли. Телефонов мобильных не было, звонили от метро, потом кому-то привезли кофе и булочки, все братски делилось, между прочим. А несколько дам были уже в летах, но все равно, к утру это был нормальный здоровый коллектив. Я столько узнал про Высоцкого и «Театр на Таганке», что ни в какой газете тогда было не прочесть. Утром девчонки бегали по абсолютно пустой Таганской площади, солнце вставало и освещало спящую Москву, это была совсем другая Москва, и еще вопрос, наша «похорошевшая» лучше ли? Дальше приехали менты, поставили барьеры, спросили – есть ли списки, да собственно и всё. Только вот какие-то ряженные под героев и ветеранов попытались влезть в нашу квоту, как выяснилось, это была обычная практика, но милиция сразу же пресекла, объяснив нам, что это личности им известные. Их тут же погрузили в газик и увезли. Так мы купили билеты и попрощались до вечера. На спектакле я многих узнал, хотя конечно все приоделись в театральное, тогда это было принято. Спектакль удивительный, и Высоцкий был просто гениален. Я всегда поражался, как могло получиться, что никто не снял, ведь ни одной записи «Гамлета». Только какие-то польские туристы сняли фрагменты на любительскую камеру, это есть в сети. На CD я купил аудио-запись, но, конечно, много позже. А сейчас и этого нет. Компакт-диски я купил у Валерия Золотухина, он тогда практиковал продажи сувениров и книг в фойе театра, вот и посоветовал, сказал, что уже заканчиваются (О Валерии Золотухине я писал, см. http://stihi.ru/2023/02/18/652).
О смерти Высоцкого я узнал от друзей, кто-то позвонил. Я тогда только вернулся из армии, постепенно приходил в себя, занимался в ГПНТБ на Кузнецком, хотел восстановиться в аспирантуре. Москва была пустая в связи с олимпиадой. 28-го сначала на Таганке, а потом на Ваганьковском были толпы народа, но на кладбище все-таки мы отстояли очередь, попрощались и положили цветы. Это была замечательная толпа, полная горя и единения с поэтом и артистом. Некоторые смеются, просто хихикают: «Какое общество? Да не было никакого общества. Был сплошной ГУЛАГ». Это вранье, было общество, и совсем не такое разобщенное, как сейчас, поэтому на его похоронах было столько народа, и все стояли наравне в очереди у Ваганьковского, и профессора, и рабочие, и студенты. На общих основаниях. И озлобленности такой не было, и ворья такого сверху донизу не было, и власти разные были, но до такого отрыва от общества никогда не доходило. У меня никакой ностальгии по тем временам нет, и быть не может, нужно просто точно представлять себе, что с нами произошло.
Вообще, для меня это были разные Высоцкие: бард, театральный артист и поэт. Как киноартиста не воспринимаю я его. В любимом всеми фильме «Место встречи изменить нельзя» Высоцкий играет начальника отдела борьбы с бандитизмом Глеба Жеглова. По моему глубочайшему убеждению, в Высоцком не было Жеглова, ни одной молекулы Жеглова, просто он очень хороший артист, он сыграл Жеглова, понимаете? Если уж говорить о кинематографе, мне очень нравится Высоцкий в роли Дона Гуана из ленты Михаила Швейцера «Маленькие трагедии». Режиссёр, выбирая актёра на роль героя-соблазнителя, учитывал внутреннюю близость артиста и персонажа. Швейцер говорил: «Он поэт и он мужчина. … Понимаете, пушкинские герои живут „бездны мрачной на краю“ и находят „неизъяснимы наслажденья“ существовать в виду грозящей гибели. Дон Гуан из их числа. И Высоцкий — человек из их числа». А помните, как Высоцкий сказал «…такая ма-а-аленькая ножка!»?
Ну а в театре мне он запомнился еще в «Пугачеве» и «Добром человеке из Сезуана».
Два слова о личной жизни Высоцкого. О второй его жене я узнал в полном объеме из ленты Петра Шепотинника «Другая жена Высоцкого», можете посмотреть. Вообще, все фильмы Шепотинника нужно смотреть, и не потому, что мы с ним в армии вместе служили (на Украине, кстати), а потому что вдумчиво и профессионально сделано. Людмила Абрамова, вторая жена Высоцкого, мать Аркадия и Никиты, умерла недавно, 18 марта 2023 года. Об этом Смехов написал в социальной сети. «Красавица ВГИКа и друг-жена Володи Высоцкого, мамаша Аркаши и Никиты, «толковый словарь поэта», как никто другой на свете Люся наизусть отзывалась на каждый стих Володи».
Высоцкий познакомился с Мариной Влади в 1967 году на кинофестивале. По-моему, это была настоящая любовь, несмотря на часто разгульную жизнь Высоцкого. Марина Влади была официальной женой советского музыканта и актера, и они прожили вместе 10 лет. Никакой информации о них вы прочитать тогда не смогли бы. В 1988 году в Брюсселе я купил ее книгу на французском, прочитал примерно половину. Ну а потом уже можно было и на русском прочитать.
Ужас, как его жаль! Как будто вчера.
Владимир Семенович Высоцкий
25.7.2023