«Жил себе был спокойно малый уездный городок в самом сердце государства Российского, на берегу чудесной реки с прилегающими полями на благородных царских землях, с огородами, лесом и травами, озерцами, выстроившимися в каскад аккуратных прудов, с величественным православным монастырём и его древней историей – такой красивый-красивый. Тишина, размеренность, хороший и заботливый хозяин – честный и верный своему слову человек.
… Застрелили.
… И пошло всё наперекосяк – началась чехарда, ереси проникли в незащищенные любовью сердца, эти нелепые бессмысленные рейтинги, обман и ложь, баптисты у руля там всякие, издевательские схемы над сознанием простого человека, психо-технологии по оцифровке души и ущемлению прав бабушек с разных улиц, ну и всякое-всякое другое дурное … и, конечно же, управление мышлением и дистанционный контроль над «своими» же поставленными управленцами, чтоб, не дай Бог, те опомнились, если что, а то вдруг архетип нормального русского человека взыграет да возьмёт своё, и даже впервые приехавший сюда кто-то из них вдруг полюбит от души это место и людей поймёт, что они простые и обычные, нужные именно здесь и сейчас, но только более местные, корнями своими и разумом вросшиеся в окружающую лепоту своей земли, и станет с ними за одно – плечом к плечу, ибо истинным Крестом Христовым крещён.
А задумал тот самый их главный пожиратель топонимов, Великий Оптимизатор князь-Левиафан, обитающий где-то за далёкой неведомой Красной Горой, создать здесь на землях самого государя Иоанна Грозного свою новую, сокрытую от всеобщего внимания столицу, но не простую, а сектантскую – креативную и эко-поселенческую: с коттеджами, лошадками, газонами и кедриками, чем, по сути, возвеличить себя захотел и на царское покусился. Но планам уже никто не мешал. Контрольно-пропускной пункт в виде необаптистского домика на стратегическом месте уже стоял, местный будущий вице-король-фронтмэн для пиара и отвлечения внимания за новым круглым столом подобран и внедрён, цепочки и схемы бюрократических одобрений нужных манипуляций прорисованы, все манёвры продуманы и согласованы, самолёты загружены, прибыль и «бабки» посчитаны. И наступил решающий момент, когда пошли они в атаку для реализации своего кощунственного по отношению к природе и местному православному люду плана. Зашли в колхоз, оформили его кое-как, подобрали нужного и проверенного воеводу – оперирующего тэтана высокого градуса, находящегося в своем измененном состоянии выше клира, и поручили ему беспощадно реализовывать подготовительные этапы для решения своей самой сокровенной задумки, продвигаясь по мосту в союзе с «правильными» купцами и боярами, да дисциплинированными барсеточниками из уроженцев предгорий не менее величественной горы Арарат, – уже ставшей однажды колыбелью для прощенного от своих немыслимых грехов человечества. Набрали поначалу перебродивших какашек с некрасовских очистных в свои разноцветные грузовики и ритуально уложили их ровным слоем в пойме реки Москва на поля колхозные, которые издревле были плодородными и богатыми на урожай. Но всё это их не волновало, а потому решили они свою гипотетическую столицу сектантскую, запланированную в виде небольшого городища для ограниченного контингента элитарных лиц, ещё и приподнять над московскими какашками, а посему испортили здешние прекрасные почвы миллионом кубов хлама строительного, что возили и насыпали, пикая день и нощно, во славу и процветание их ведьминового винегрета из содружества жутких тоталитарных сект: саентологов, необаптистов, неопятидесятников, методологов и хрен знает кого ещё. А задумка то была с их точки зрения мощнейшая, город в принципе изолирован от внешнего мира – практически анклав, а заранее втиснутое «скромное» сектантское необаптистское КПП позволяет, тем паче, – создать и вовсе анклав в анклаве, да так, что любые цыганские посёлки во всей ими воображаемой вселенной позавидуют, ... но что-то пошло не так! И грянул гром и разверзлась древняя земля! И вскрылся их мутный смутный план по расчеловечиванию русского народа и распределению незаконно намытых барышей, а саентологов, так вообще, запретили окончательно.»
… Царь проснулся рано и немедля приказал седлать коней. В его голове теперь родился эскиз нового храма на берегу Москва-реки, на ее правом берегу.
… Но сначала – в Угрешу, взирать стоит оттуда! Алешка уже во всю прыть спешил предупредить крестьян и холопов.
... Август обещал быть жарким.