Потому теперь всё возможно, что это сон –
Торопливые ночи, протяжные дни июля.
Мы уже и не помним, где и когда уснули,
Утонув в перезрелых пшеничных колосьях лицом.
Но смотри, мы растем, у земли набираясь сил,
Для того в неё сложены мёртвые наши предки.
И они тоже спят, но иначе – светло и крепко,
Как умеют спать только почившие на Руси.
Потому что с рожденья земля своя в нас живёт,
Потому что на вкус наша кровь как рябина терпкая.
Всё возможно, ведь это сон. Выходи из терема,
По следам твоим тенью движется серый волк.
Дуб в цепях, богатырь лежит на печи,
Предрассветный туман уползает в болото змеем.
Напои нас живой водой – и мы всё сумеем,
Слышишь, сердце огромное наше в земле стучит.
Мы уснули давно, но была ли когда-то явь
Осязаема больше, чем это невыносимое
Чувство нежности к полю, боярышнику, осине
И к уснувшим далёким, что рядом всегда стоят.