В саду среди райских цветущих растений
Под тёплыми солнца лучами
Родилось и выросло прямо из тленья,
Собою всю зелень венчая,
Прекрасное дерево – дерево жизни.
Оно, как и все, зеленело
И в общем звучаньи прохлады душистой
Свои ароматы имело.
Как все, по утрам распрямивши листочки
Небесную влагу глотало,
А в полдень само превращалось в источник,
Прохладой снимая усталость.
Но что-то иное ещё наполняло
Его молодые побеги:
Дыхание жизни (и это не мало)
На долгие годы, на веки.
Казалось, отсюда вся жизнь разливалась
На каждый цветок и былинку,
И было неведомо смертное жало
Ни малым в саду, ни великим.
Но что-то случилось чудесной порою...
Хоть солнце по-прежнему грело
И птицы по-прежнему прятались в кронах
Прекрасных едемских деревьев,
Но зрели плоды и в траву опадали,
А тот, для кого всё здесь жило,
Куда-то ушёл, всё забыл, всё оставил,
Поверив устам вечно лживым.
Ушёл человек, чтоб затем возвратиться
К родным берегам, в прах могильный
(По сути своей он – земная крупица),
Ушёл, чтоб завять и погибнуть.
Чтоб в поте лица добывать хлеб насущный
И в муках искать проблеск света,
Чтоб жадно исследовать море и сушу,
Томиться и жаждать ответа,
И вскоре седым, с затуманенным взором
Смириться пред волею неба.
Пришёл в мир во славе – уходит с позором.
Как всё завершилось нелепо!
* * * * * * * * * *
Промчались столетья, и дивною вестью
Охвачена наша планета,
Что где-то на самом позорнейшем месте
Свершилась над смертью победа.
Что там на горе есть чудесное древо,
Совсем без листвы и без корня,
Что прежде оно страшной тенью смотрелось,
Предвестником плача и скорби.
И путник, заметив его очертанья,
Спешил обойти стороною.
И только голодная воронов стая
Слеталась сюда после зноя.
И вот, смерть распята, а с древа струится
Та чудная кровь Божьей жертвы.
В ней каждому грешнику можно омыться,
По вере воскреснув из мёртвых.
Лишь здесь, у креста, познаёшь цену жизни,
Поймёшь, что в минутах страданья
Родилась надежда вернуться в Отчизну,
Закончив земные скитанья.
О, друг дорогой, путь твой очень короткий,
И смерти дыханье так близко.
Прими ж слово с неба, что душу торопит
Вкусить чудный плод вечной жизни.