прозрачность впитывала окружение, - землю, небо, в точности всё сохраняя, передавая так, как есть, на самом деле, только в отражение, дополнением к полной завершённости всего, складывая воедино, в равной мере
Разделяя утро с солнцем и хором оркестровым певчих за занавешенным окном в резьбу с цветами, во всю открыв дорогу сквозь фрамугу гуляке ветру, не с пустыми, собранными по пути росами трав душистых клевера и мяты, жаловал, бризом отдавая запаха дождевых раскатов, во всей красе являя в дом себя, на поутру вседневный ритуал - чаепития пору.
На цыпочках приветствовался как из фарфора в глянцевой начинке умывальник с серебристым краником красно-синих ручек, в ручки, для личка умывания, молочный с красными цвет'ов узоров стаканчик с ворсистой щеткой и превкусной ягодной пастилой, для зубок, чтобы как снег хрустели снежной белизной, и один в один, со стаканчиком, в наборе, коробочка, для душисто-щиплющего, - банного мыльца.
На меловый комплект что в рубчик, поверх одевались одежонки со зверьками, низ был однотонно-монотонно, с цветной полосочкой каймы по сторонам и в небольшой разрез, для удобства различных выкрутасов, сразу в голове пронеслись "обязательно проделанные дела" на улице, после завершения завтрака, и тут мысль прервалась неким шумом.
Грохотом набиралась белесая крышечка чайника в тот же колер, с розоватыми цветами поля разрисованными по выступающим бокам, открытые огоньки из под конфорок снежной плиты с прозрачным ротиком, были за забором-изгородью, щекоча то чайник, то маленькую из комплекта кастрюльку, в которой прятался ароматный геркулес с маслицем.
В завтрачном меню мамы, ещё, были желтые глазики в лазури с подрумяненными розовыми колечками на черном блине с ручкой, называемой сковородой, светофорные летние овощи с кустарниками зелени, кусочки порезанного чёрного хлебушка-кирпичик с уложенными полосочками масла притрушенные кристалликами сладости сверху, для того самого, чая, в разрисованную чашечку на блюдечке.
Плита была в ожидании "пора и отдохнуть", на которой уже заждался семейный завтрак, а крышечка все ещё продолжала дребезжать и звенеть, вода пузыриться, что в воображении детского взгляда выглядело как - "паровоз доходил на станцию", со раздающимся в потолок столпом горячих облаков, шипением, звуковыми сигналами,
- " так, значит скоро...", подумалось с неким закатыванием глазиков вверх себе на уме.
И тут ожидалось волшебство, - превращение чистой кипячёной водицы в настоянный рубиновый чай. Заранее подготовленный заварничек, которой окатывался вскипяченной водой, после, немножечко остыв, в него погружались крупинки свёрнутых листочков чая, и, помалу, заливался кипяток, и тут скукоженные, махонькие сухарики листьев чая раскрывались и набухали, раскручиваясь в полноценный листочек, окрашивая собой, отдавая и излучая свой аромат, всё самое лучшее что сами впитывали на возвышенностях, и всё это богатство высокогорий сейчас было в маленьком заварничке, а после, оказывалось в той самой, долгожданной чашечке с ложицей в узорчик да и на блюдечке, с золотистой каёмочкой.