« Ежовик» появился с лёгкой руки пятилетнего Федьки Карпеева.
Дело было на собрании нового СНТ. Когда встал вопрос - как назвать товарищество, к деду-председателю подбежал белобрысый хохочущий Федька с грибом, похожим на белый коралл и закричал :
- Ежовик , деда, ежовик!
-Ежовик, так ежовик ! Голосуем!
Собрание проголосовало единогласно. Это был удивительный коллектив соратников , который всегда голосовал единогласно. Да, до сегодняшнего дня, хотя прошло больше тридцати лет...
А всё остальное в СНТ менялось. Местных из Глуховиц становилось всё меньше и всё больше москвичей, строились новые добротные дома, благоухали розы и выравнивались газоны. И только привычка единогласного голосования осталась неизменной.
Наш знакомый Федор Карпеев работал в Москве в строительной фирме , но дачу в "Ежовике" не забывал, т.к. любил хорошенько оттянуться на природе. За лето соседка раз пять вызывала полицию по причине нарушения Закона о тишине... Когда полицейские приезжали, Федька закрывался за воротами своей дачи, не желая снисходить до разговора с полицейскими...Да и некогда было... Его голова под действием горячительных напитков мастерски старалась подражать то «Рамштайну», то Муслиму Магомаеву, то Эдит Пиаф, случались и дискотеки 60-х вперемежку с диско 90-х... Пенсионеры пили валидол , младенцы рыдали, а, похожая на въедливую осу, соседка по даче, сухонькая и очень пожилая Аграфена Тацитовна привычно набирала телефонный номер 112 и взывала о помощи...
Полиция, которая спустя некоторое время приезжала, сквозь сон сигналила дерущему глотку Федьке и разводила руками перед Аграфеной:
- Не имеем права входить на закрытую территорию!
После чего, стражи закона , преисполненные чувства служебного долга и достоинства, отчаливали восвояси.
Так было и накануне очередного собрания в « Ежовике».
Новый его председатель Митрофан Палатин был выходцем из «золотой молодёжи», так как его батюшка когда-то числился большущей шишкой в крохотном зелёном городке Глуховицы.
Было в облике Митрофана что-то демоническое, какая-то решительность…
Кто-то его жаловал: « Парень держит свою судьбу в своих руках!», а продавцы из ближайшего супермаркета всем рассказывали, что Митрофан лодырь, хам и бегает от армии...Но это уже на их совести...
Неизвестно, как Митрофан выбирал день собрания , но при тридцати с лишним градусах солнце жгло немилосердно головы участников мероприятия, присесть было негде, а на свой теннисный корт со скамейками председатель решил не приглашать. Как ни крути - частная собственность...
Мужчины , за небольшим исключением, мероприятие не жаловали... А посему собрание украсили три десятка загорелых дам в пёстрых летних трикотажных сарафанах. Да ещё непонятная куча доверенностей на папеньку Митрофана - Николая Евгеньевича. Только кто эти люди и что они там доверили батюшке была тайна за семью печатями. Фамилии и номера участков никогда, ни при каких условиях не разглашались.
Однажды отца Митрофана спросили на собрании о том , кто же эти люди, нет ли обмана здесь... Николай Евгеньевич бодрым и жизнерадостным голосом объявил:
« Лгал, лгу и буду лгать!»
Глаза батюшки сияли нездешним светом, а в облике было что-то потустороннее...
Больше никаких вопросов ему никогда не задавали, хотя к проголосовавшим «За!» эти голоса усердно плюсовали. Это и понятно! Традиция – голосовать единогласно...
Но в тот день что-то пошло не так. И без того всех донимавшая и достававшая Аграфена Тацитовна выступила с бестактными вопросами:
-Митрофан! Почему товариществу откатные ворота с калиткой обошлись так дешево?
Всего двести тысяч рублей? Почему , к примеру, не миллион?
Может нам тебя полностью взять на содержание вместе с женой , детьми и папенькой?
Я вчера была в гостях в Сазоновском СНТ...Там точно такие же откатные ворота с калиткой председатель купил , привёз и поставил за тридцать пять тысяч! Он мне и накладную показал!
Но Митрофан не слышал вопросов Аграфены... Он увидел роскошную дородную блондинку, одетую в коротенькие шорты. Сумасшедшей красоты тату украшали ноги феи... Красные, синие, зелёные жирные линии вычерчивали огнедышащих драконов от пяток и выше, выше...
У Митрофана закружилась голова, глаз горел жарко и выразительно...
Он даже снял тёмные очки, чтобы разглядеть эту красоту как следует.
Женщина благосклонно улыбалась в ответ...
Но как надоедливо звенел осиный голос Аграфены...
- Я не знаю, какие ворота вы видели во сне, Аграфена Тацитовна, но у наших ворот легированная сталь экстра класса, двигатель один сто тысяч стоит.
- Так, следующий вопрос...
Аграфена Тацитовна голосовать больше не стала, подняв сухонькие острые плечи, она отправилась к своему дому... Горячее золотое солнце «Ежовика» недоумённо смотрело ей вслед.