Наши руки сплетались всё время,
Безмятежно, как вклад в красоту,
Вполне. На волне предвкушения далекой печали,
Летний вечер ложился в постель
На пурпурные простыни света закатных цветов.
И так много другого на сердце ; я так сильно,
так нежно любил, так прекрасно, так долго ; ты помнишь
Голубые просторы небес?
Снова вспомню, я вспомню,
Одиночество если придет,
Сядет рядом и сердце наполнит
И запустит мне в волосы
Тонкие пальцы твои.
Летний день, летний день, летний день!
Я когда-то так трепетно верил,
Ты так страстно любила меня,
По утрам мы ходили на море,
Укрываясь в тени палисадов,
И мы плакали, расставаясь и уходя.
"Our hands are wasted already, perhaps;
but enough for contribution to Beauty,
Enough for a great sadness, will be,
Evening of summer, evening of summer going to sleep
Over the purple bed, over the light flowers of the sunset.
Many other evenings have I in my heart ;
I have loved so much, so long and so well ;
don’t you remember cool blue spaces brooding?
I shall recall you,
I shall recall you if insanity comes
and sits down and puts her hands in my hair.
Once I touched things with religion,
once a girl loved me,
once I used to go hiking
with young folks over the Palisades,
Once I cried worthily."
Emanuel Carnevali, September 1919
отрывок из поэмы "The Day of Summer"