Городскою сумасшедшею брожу по пустырю.
Дети лыбятся навстречу, я им "здрасьте" говорю.
С неба яблоки в карманах, август – хрустом на зубах.
То ли ветка обломалась, то ли дунуло – и бах!
Над цветочками согнувшись, буду щуриться, смотреть
На ромашково-веснушчатое поле, пижмы медь.
И поправлю надорвавшийся в суглинке василёк,
Что тургеневскою барышнею в обморок прилёг.
Я сама лежала так же на казённой простыне.
Лишь полдня прошло, а кажется – всё было в мутном сне.
На руках остались пятна и ещё плывёт в глазах
И природа непонятная, и город как вокзал.