Из цикла «Сказка – ложь, да в ней намёк…»
Коль на Русь придёт супостатов рать
Грабить, убивать, да творить беду,
Есть у нас кому ворога карать,
Славных витязей здесь, как щук в пруду.
Не известны им трусость-паника,
Даже смерть в бою злом не кажется.
Королевские два племянника
Раз задумали покуражиться.
Вот пришли они в замок короля,
Перед королём смело держат речь:
«Говорят, слаба русская земля,
Мы пойдём туда города пожечь,
Да крестьян побить, да в полон забрать,
Да с их жёнами позабавиться.
Ты нам, дядя, дай в сорок тысяч рать,
Чтоб сподручней нам было справиться».
«Нет, племянники-королевичи, –
Отвечал король, глазки тетою, –
Хорошо мечтать, сидя на печи,
А ходить на Русь – не советую.
Я уже давно на Земле живу,
Много раз видал: люди шли на Русь.
Но вернулся ль кто, видеть наяву
Не пришлось пока, вспомнить не берусь.
А не терпится молодыми пасть,
Обратитесь к Ливонским рыцарям.
Им побить кого – как чесотка страсть,
И доспехи их, чай, ржавеют зря».
Королевичи так и сделали:
Войско прихватив из земли Ливон,
Много мирных сёл до печей пожгли,
Мирных жителей захватив в полон.
Где же князь Роман? Нечто, он забыл
Где он должен быть по такой поре?
Он с дружиною на охоте был,
О беде не знал, отдыхал в шатре.
Села на шатёр птица горлица:
«Ой, ты князь Роман, позабудь зверьё!
Хватит отдыхать да охотиться,
Топчут злые рыцари княжество твоё!»
«Ах, же вы, щенки, злые рыцари!
Покажу я вам, как на Русь ходить,
Сеять зло на ней, беспредел творить,
Наши хаты жечь, да людей губить!» –
Прокричал Роман. И собрать велел
Воинов своих у Пучай-реки.
Всех пересчитал, всех переглядел,
Но немногих взял он в соратники.
Жребья-чурочки он велел бросать
Во Пучай-реку, подписав сперва.
Чурки разные – ну в воде плясать,
А Роман сказал таковы слова:
«Чьи из чурочек утонули вдруг –
Тем убитым быть, не пойдут со мной,
Чьи пустились вплавь, будто лёгкий струг, –
Будут ранены, ни к чему им бой,
Чьи причалили прямо к берегу
И о бережок упираются –
Этих я на бой взять с собой смогу,
Этим живым быть. Пусть сбираются.
Как вороний крик будет в первый раз,
Так седлай коней, во второй – садись
На коней своих, а на третий глас –
Рыцарей руби, да и не ленись!».
Сам же князь Роман, серым волком стал,
Быстро побежал ко белым шатрам,
У коней чужих сбруи изодрал,
Тетивы погрыз, сабли сгробил в хлам.
Чёрным вороном князь Роман тут стал,
Чёрным вороном, да черней ночи,
Он на дубе сел, громко прокричал.
Заругалися королевичи:
«Что ты ворон, враг, раскричался тут?
Не родился тот, кто б права качал!
Улетай! А то – в миг тебя прибьют!»
Только ворон им снова прокричал.
Братья луки взять попыталися,
Но на луках нет тетивы тугой,
Сабли острые изломалися,
Копья лёгкие повело дугой.
Каркнул в третий раз ворон. Услышав то,
Налетела дружина на ворога,
Изрубила в труху, не ушёл никто.
Получилась афёра за дорого.
Королевичей к дяде отправили
На телеге, прикрыв попоною,
Тем его до слёз опечалили.
Что ж не вняли вы догму оную:
«Я уже давно на Земле живу,
Много раз видал: люди шли на Русь.
Но вернулся ль кто, видеть наяву
Не пришлось пока, вспомнить не берусь».