Я с детства был - малым, носатым,
И ко всему же заикатым.
Учился в школе я потом,
И там мне дали кличку Гном.
Когда кончал десятый класс.
Заполыхал у нас Донбасс.
И я пошел в военкомат,
Услышал там армейский мат.
От армии я не «косил»,
Но врач решил, что я дебил.
Стрелять с окопа надо метко,
Тебе же нада табуретка.
Завидовали дезертиры»,
Не будешь мыть дурак «сортиры».
Я шел домой горем убит,
Не в милость был гражданский быт.
Переходя на красный свет,
Попал я под велосипед.
Сидела за рулем девица,
На велике погнулись спицы.
Девица встала, подошла,
С пути меня перенесла.
Спросила: «Не болит головка?»
Мне перед ней было не ловко.
С головкой все в порядке, леди.
Как спицы на велосипеде?»
Мы встали - я ей до плеча,
Всё рассказал ей с горяча.
«Ты настоящий патриот»,
А я стоял, как идиот.
От чувства к ней меня знобило,
Как заикатого дебила.
А может точно я дебил,
Ведь раньше баб я не любил.
Спросил: «Как звать?».
Сказала - «Света»,
о луч божественного света,
Душа хотела петь, плясать,
Стеснялся я ей всё сказать.
Она училась до сих пор,
Сейчас военный волонтер.
Скажу в конце я вместо титр,
Это не просто экспедитор.
Ведь волонтеру надо знать,
Кому, что надо передать,
И где всё это им достать.
Уж с давних пор если беда,
Готовы все помочь тогда.
Сюжет в стихах бывает разным,
Жизнь так сложна, разнообразна,
Много различных разговоров,
Про русских наших волонтеров.
Но ведь когда-то при царях,
Служила знать в госпиталях.
И не смотря на свои саны,
Они больным лечили раны.
А Пьер Безухов с давних пор,
Он был ведь тоже волонтер.
И отдавали меценаты,
На фронт последние зарплаты.
Не думайте, что я хитёр,
Из-за любви стал волонтёр.
Я полюбил сразу Светлану,
И волонтёром на век стану.
Приехали мы к ним на базу,
Отдал я документы сразу.
И проработав две недели,
Я стал со Светой вместе в деле.
Сложив всё в старенький УАЗ.
Мы вместе едем на Донбасс.
По карте я ищу дорогу,
Ведёт машину Света строго.
В районе действий гасим свет,
Ведь на бортах есть буквы зэт.
Приехали, все нам здесь рады,
Для нас нет более награды.
Здесь наши люди, нас так ждали,
Мы груз всем поровну раздали.
Дали больным медикаменты,
Оформили все документы.
Поддержим мы их трудный быт,
Чтоб не был наш народ забыт.
Они ведь здесь живут в подвалах,
А кто-то пьёт, коньяк в бокалах.
Здесь варят суп с гнилой картошкой,
Ты ж ешь икру столовой ложкой.
Со смехом смотришь с фронта сводки,
А люди делят хвост селедки.
«Нет Сталина сейчас на свете»,
Я высказал всё это Свете.
Обидно мне за всё за это», -
Ответила мне с грустью Света.
Сюда мы ехали - не спали,
От напряжения устали.
Мы сутки провели в дороге,
УАЗ не новый, мы не гнали,
Чтоб не дремать в пути болтали.
Легли мы в спальные мешки,
И спали врознь, как дураки.
Проснулся рано, часов в пять,
Лежал - боясь её обнять.
Я с женским полом не герой,
Не спал ещё я ни с одной.
Лежал я рядом с ней в мешке,
И думал: «- Что в её башке?»
Но в это время в первый раз
Сильно тряхнуло наш УАЗ.
И как из пачки сигарета,
Из спальника скользнула Света.
Я в жизни видел в первых раз,
Как нагишом водят УАЗ.
Она, конечно, побледнела,
Но действовала очень смело.
Мы выехали с зон обстрела,
Наша машина была цела.
На задней дверке — там, где полка,
Светилась дырка от осколка.
Я от испуга свалял дурку,
Но сзади ей накинул куртку.
И вовремя закрыл вопрос,
Так как мы въехали на пост.
К нам заглянул солдат с ухмылкой,
Подумал, что была ночь пылкой.
Проверил документы, даты.
И пошутил - «Везёт носатым.
А мой похож нос на картошку».
И счастья пожелал в дорожку.
Отъехали, расхохотались,
И в первый раз поцеловались.
Но это вам не в Голливуде,
Увидеть нас ведь могут люди.
И хоть любви утехи сладки,
Мы переехали в посадки.
От взрыва переживши стресс,
Произошёл с нами эксцесс.
О, это был как будто сон,
Залезла голая в салон,
Из спальников сложив матрас,
Стало уютно - высший класс.
И вспыхнуло экстаза пламя,
Но кто из нас получит знамя?
Это для нас был не вопрос,
Я целовал её до слёз.
Солнце взошло, всё было видно,
Но нам совсем было не стыдно.
Меняя позы и шутя,
Она смеялась, как дитя.
Я всё стесняюсь описать,
Вы будете о нас всё знать.
А если напишу всё сдуру,
То не пройдёт через цензуру.