Они вроде как мы:
водят детей в кружки,
готовят что-то семейное на обед,
не давят педаль в пол,
не снискали богатств.
Я иду по развалинам,
где очередной НИИ
превращается в барачный квартал,
и шепчу жить бы да жить,
жить бы ещё да жить.
Военному грузовику,
приподнимаясь в седле,
показываю "козу",
и мне кивает шофёр.
Оседает летняя пыль,
сердце глухо стучит,
под покровом осоки и купыря.
Жить бы ещё да жить,
чтоб невидимым стать,
чтоб не судил никто
осоки и купыря,
и не плевал в глаза.