Идя навстречу... динозавру

 
 
 
               
    «Аксакала магнитогорской журналистики Владимира Абрамовича Каганиса в городе знают все акулы пера и более мелкая пишущая рыбешка. Это тренд и бренд, это легенда, это наше правильное все».
Источник: https://www.mr-info.ru/9598-pravka-abramycha.html
   Это цитата из городской газеты «Магнитогорский рабочий» об авторе публикуемой ниже статьи, написанной В.Каганисом после нашей встречи в Магнитогорске в апреле нынешнего года.
     В газете*,где до выхода на пенсию долгое время работал Володя (а в шестидесятые годы прошлого века в ней работал и я), его материал был отклонён.
    Однако, ведая, что моему старому другу Володе Каганису шибко хочется увидеть свою статью напечатанной, идя ему навстречу,  ставлю её на своей странице этого сайта (ПРОЗА РУ).
    Итак, -
               
                Записки динозавра

                СЛЕД НА ЗЕМЛЕ

  Корреспонденция о творчестве полномочного представителя нашей** газеты в Израиле
Мой отец – мне всегда его не хватает – как-то обмолвился: «Самые серьезные люди – клоуны и юмористы». Спустя десятилетия я поверил ему. А для доказательства достаточно имён Юрия Никулина, Михаила Жванецкого и Михаила Задорнова. Из этого же племени член Международной ассоциации сатириков и юмористов – куда уж серьезней – член Союза писателей Израиля Леонид Ветштейн. О том, что он продолжает творить на 87-м году жизни, попытаюсь рассказать.
Мы не виделись почти полвека. И вдруг дочь из Санкт-Петербурга сообщила: «Твой Ветштейн в Магнитке». А ей sms-ку сбросил внук нашего общего друга, журналиста и поэта Габдуллы Ахметшина Артур – спасибо, кланяюсь всей семье Ахметшиных, приютивших у себя Леонида. Благодаря автору проекта «Город в буквах от А до Я» Ирине Андреевой и состоялась наша встреча.
Ну не было десятилетий невстречания и полуобщения. Не было! А сейчас вот пишу, у меня нет чувства расставания с ним.
Очень многое объединяет нас. Мы росли в одном дворе в соседних домах на пересечении улиц Чкалова – Фрунзе и ничего не знали друг о друге. С разницей в  два года мы окончили одну школу – и ничего не знали друг о друге. Мы окончили один и тот же пединститут, сдавали экзамены одним и тем же наставникам. Начинали газетную стезю в одних и тех же многотиражках «Магнитострой» и «Магнитогорский металл», но не встречались. Наши родители покоятся на одном и том же погосте. И у нас при газетной, а у Лёни потом и телевизионной службе был один и тот же круг общения, но мы по-прежнему не предполагали о нашей предстоящей дружбе длиной в 60 лет, о нечастых встречах и долгих расставаниях. Но мы не забывали друг о друге.
О наших общих друзьях и до конца жизни верных попутчиках Лёня рассказал в книге «Тянет как магнитом», изданной в Израиле в прошлом году. Дарственный экземпляр лежит у меня на столе с надписью: «Ничего лучше на свете, чем старинная дружба – НЕТУ». А в книге и воспоминания о наших земляках – именами некоторых из них названы школы, улицы и библиотеки, и похвала дружеству, и посыл в будущее. По сути дела это исповедь. Меня очень тронул его доверительный рассказ о том, как он несколько лет искал свою стезю в творчестве, пока не обрел её в стихотворных пародиях.
Почти со всеми из пародируемых им мне довелось и встречаться, и общаться
Немного отвлекусь, чтобы была понятнее моя дальнейшая писанина. В нашем газетном анклаве не подловить друг друга на шутке – да ни за что! Прочитав Лёнину исповедь и сам себе удивившись, я рискнул оценить его переход в пародисты так: /«Грусть-тоска меня не гложет, /Шибко стал умнее я: /Коль стихи писать не можешь – /Перейди к пародиям».
Пересказывать содержание книги Леонида при своеобразии её языка и стиля, её самоиронии бесполезно. Нужно читать первоисточник. Отрывки из его книги наша газета публиковала в конце сентября прошлого года.
Разумеется, и в нашем газетном братстве бытовали коллеги с пониженным чувством юмора. Лично у меня с такими ребятами складывались нормальные деловые отношения. Но теплоты, душевной близости не возникало. Ну не удостоил их бог чувством юмора. Для них полстакана чего-то подходящего – значит стакан наполовину пустой, а для таких, прости господи, как я, уже неплохо, что наполовину полный. Выяснять кто прав и что лучше: соленый огурец или квадрат – нет смысла. Но ребята с пониженным чувством юмора, сам удивляюсь такому выводу, почему-то и живут скучнее и – меньше.
Перейдём, наконец, к серьёзному: книге товарища Ветштейна «В рифмы и в ритмы втиснем иврит мы». Леонид Михайлович помимо жены, врача Нины Никифоровны, в свои приличные годы обзавёлся – говорю без иронии – подругой Лориной Дымовой. В предисловии к «ивритской» книге Леонида она полуудивлённо – полувосхищённо сообщила:
– Удивительно, как часто иврит сопрягался с русским языком и как удобен он для словесных игр… Но одна оговорка. Для игры «русский язык – иврит» необходим не просто поэт, а поэт-виртуоз, каким является Леонид Ветштейн. Нужны его лёгкость, его остроумие, его владение словом.
Эта книга – издана она в Тель-Авиве три года назад – погостила у меня несколько дней и ушла к её хозяйке Ирине Андреевой с Леонидовой надписью. Посвящено это ироническое пособие для русскоязычных ивритоовладевателей врачу и сыну Михаилу, «классно освоившему иврит и доказавшему, что дети таки превосходят своих родителей». Так написано в посвящении к книге.
У творческой подруги Ветштейна Лорины – поверьте мне, у них экологически чистые, душевно близкие отношения, – сложилось мнение, что подобного рода издания в литературе вряд ли имеются. Она, кстати, редактор-составитель и этой книги, и книги «Тянет как магнитом». Не моё мужское дело опираться на «бабий» авторитет, но с Лориной трудно не согласиться.
В книге более ста шестидесяти четверостиший. Ни одно из них не похоже на другое. И ни одно из них не повторяется. Обалдеть! Похвальные отзывы на издание поступили из Москвы, разных городов России, из США и узбекского Навои, где Леонид из газетчика перерастал в писателя.
Теперь о самой книге. Старался выбрать что повыразительней – не получилось. Беру что попало. Например. /«Любитель всяческих халяв, /Свободно и легко /Запоминаю, что халав /В иврите – молоко». Или: /«Я для селян и горожан /Стишок сварганить рад. /Хациль в иврите – баклажан, /Ациль – аристократ».
Может, хватит серьезностей? Давайте о бабах. Пожалуйста. /«Женщине себя явив /Как мужик нехилый, /Услыхал в ответ – хавив, /На иврите – милый». Далее: /«Коль всё, что на женщине, женщине в тон, /Мы, глядя на женщину, таем. /Губная помада в иврите – сфатон, /А губы в иврите – сфатаим».
В книге главы, где дана цифирь от единицы до десяти и от десяти до ста, «Который час», дни недели. И есть – «На грани фола». Вынужден высказаться. То, что «На грани фола», звучит как нормальная полуматершина. Цитирую: /«В иврите бытуют слова, /Чей облик кого-то скуёт:/Гражданские наши права/Они на иврите – схуёт!»
Более откровенные четверостишия, пусть меня простят наши матершинообладатели, предложить к публикации не рискую. В дело вступят наши родные лицемеры: «В Израиле как хотят, а здесь – не моги!» Несчастные лицемеры. Они не клоуны и не юмористы. Помогли бы лучше разобраться: откуда в нашем могучем и великом русскоязычии появилась всемирно употребляемая ненормативная лексика?
На месте иврита я бы зазнался: так смачно и точно в Леонидовых четверостишиях он сочетается с нашим великорусским. А можно зазнаться в другую сторону: предположить, что прославленная на весь мир наша лексика имеет пятитысячелетней давности ивритские корни. Пусть этим займутся лицемеры. А мне одинаково нравятся оба варианта. И пусть победит дружба.
Завершаю рассказ об ивритской книге Леонида. Там есть четверостишие:/«Знал бы кореш мой Захар /По делам амурным спец /Что в Израиле захар /Это то же, что – самец». В лучших наших газетных традициях я решился ответить подражанием: /Помни, друже мой Ветштейн, /Кто ивритом дарит смех, /Тот, уверен я, – ферштейн? /Нехреновый человек.
Леонид – работяга. Его творческие способности очевидны и общепризнанны. Но надо вкалывать по-землекопьему, чтобы получилась такая продукция, как у него, а это свыше сорока добротных книг. И не надо доказывать, что юмор – дело серьезное. Люди с юмором со мной согласятся.
В прошлом году в соавторстве с Лориной Дымовой Леонид сотворил две книжки пародий и эпиграмм. В нынешнем – вышла книга «Слова на ветер». Он продолжает идти своей завидной стезёй.
Как далёк 1964 год, когда он выдал в печать и телеэфир стих о Магнитке Магнитогорской. Пусть его след на земле продолжается.
В одном из лучших наших кинофильмов уходящий в небо барон Мюнхаузен в блистательном исполнении Олега Янковского завещал нам: «Улыбайтесь, господа, улыбайтесь!». Спасибо Леониду: вспоминая о нём, я улыбаюсь. И живу лучше.
Поклон вам всем из Магнитогорска. Мир вашему дому!

          Владимир Каганис, член Союза журналистов России с 1966 года

  * **Газета "Магнитогорский металл".