Пока в саду почти феличита
на склоне лета северного куцего,
давай не будем новости читать,
читать и плакать, плакать и закусывать.
Мы думали, настало время жить,
прекрасные рассматривая мелочи,
что, наконец, дошли до той межи,
где горевать нам будет больше не о чем.
Но этот сон так долог и глубок
в своей непоправимости осознанный,
где катится и катится клубок
большой беды. И зарево за соснами
всё ближе. Там о помощи кричат
такими голосами безутешными.
И только безупречный этот сад
баюкает неясными надеждами
на то, что будет светлое потом
без новостей сквозных и проникающих.
И знаки происходят чередом –
то лепесток, летящий через дом,
то самолётик, в синем небе тающий.