Развесные денёчки всласть
забродившею вишней.
Старость, в сущности, та же страсть,
только с буковквой лишней.
Уплывает листва рекой
в зазеркальные страны.
Проведёшь по стеклу рукой –
в зеркалах обезьяна.
Корчит рожицы у трюмо,
как блажная шутиха,
время жизни себе само
изумляется тихо…
Иллюзорная явь дрожит:
шелест, шорохи, скрипы,
обветшалые миражи,
вспышки, дагерротипы…
Свет вберут серебро и ртуть,
амальгамные нити,
но ничто не дано вернуть,
как там ни нефертите…
Облетевшая красота,
стали краски не броски,
суета с маетой у рта
проложили бороздки.
Старость – это прикол такой:
метеор на приколе.
Если велено на покой,
так хоть с музыкой, что ли…
В листопад – балахон до пят –
облачась на досуге,
подпевает былому в такт
вице-мисс всей округи,
чья-то бывшая, экс-любовь,
идеал без изъяна…
Потешается над собой
нецаревна-смеяна…