Он присел в открытом кафе и мне написал:
- Я скучаю. Сижу, курю, попиваю кофе.
Фотографию "Бабьего лета" тут же прислал,
/Он умеет красиво снимать. Он в этом профи./
На газоне ещё невыцвевшая трава.
И как символ Божественной славы и вечной веры
Золотые блестят поднебесные купола
И стоит между холмиков двух - Храм белый.
Под расстрелами солнца, последних его лучей,
Всё снуют, то туда, то сюда в лёгких куртках прохожие.
Распирает свою благодать голубая ель.
На деревьях листва доживает последние дни погожие.
И рябины, рубинами кИстей своих, манЯ
Так причудливо кланяются, как у церкви бродячие нищие,
Причитая: - Ну, сорви. Съешь меня. Меня.
/Ничего, прилетят снегири и отыщут вас./
Дефилирует пёстрая осень и не скупясь
Осыпает с размахом летнего постояльца.
/И уходит оно тихой сапой ей подчинясь,
Уподобившись вечностранствующему скитальцу./
- Красота, да? Как старинный пейзажный удел.
Листопад усыпляя летит с высоты трёхметровой.
- У тебя, что - то с голосом?
- Я простыл тут и заболел.
- Выздоравливай. Я уж думала, чем - то взволнован.
- Завтра я приезжаю.
- Прекрасно! Я жду!
Будем просто балдеть целый день! Все дела забросим!
Всё! Целую! И очень тебя люблю!
/И в ответ смс: - ИЯТЕБЯОСЕНЬОСЕНЬ./
Мне хотелось от счастья расплакаться в этот день.
И себе не могла объяснить я это нелепие.
Словно ангела пролетавшего тронула тень
Окрылив мою душу любовью, а стихи благолепием.