Я так устала.
Может быть, пора
уменьшить скорость – с третьей на вторую,
а после колесить напропалую
всю ночь по неприкаянным дворам,
таким как я, и думать о своём:
забытом, потому уже не важном.
О том, как ветер с шелестом бумажным
приглаживает тёмный окаём
растрёпанных сиамских тополей,
едино-кровных по стволу и корню –
таких как мы.
А я почти не помню,
как белый свет становится белей
нагрянувшей зимой, как хорошо
ловить снежинки мокрыми губами,
на праздники нагрянуть в гости к маме,
а уходя принять «на посошок».
Не знаю, как прожить не на бегу
жизнь, целиком свою, без остановки
и без тебя, чужой единокровки,
доставшейся на радость, на беду.
А наши тополя в большом снегу
притихли вдруг. Зима им – божья милость.
Жить за себя, прости, не научилась.
За нас двоих – умею и могу.