Глава 6
Унылый дождь стучит по крыше.
«Муляка58» липнет к сапогам.
По этой бурой, вязкой жиже
Пути нет даже лошадям.
В сарае чинится карета.
В камине теплится огонь.
За столиком идет беседа.
«Жолкевский59, чем ты удручен?
Как видишь, шляхту усмирили,
Москва в колодках у меня.
Пока Восток не победили,
До моря всего два шага.
Но, думаю, твои гусары
Сметут и гордых янычар,
И их смертельные удары
Разрушат конницу татар.
Идет по плану все, СтанИслав.
Скажи, чем не доволен ты».
«Идти на юг, пока нет смысла,
Устои русские тверды.
Еще хлебнем от них немало,
Коли врага увидят в нас.
Купить бояр, было бы славно,
Тогда на турок хоть сейчас.
С Москвой быть хорошо в союзе,
И веру трогать их нельзя.
Не надо жить в плену иллюзий
Предвидеть – сила короля»!
Стук робкий в дверь. Вошёл хозяин.
«Высокочтимые паны!
Вас ждут на ужин в другом зале.
Прошу Вас, будьте так добры,
За мною следуйте панове.
Прошу простить мой скромный дом.
Конечно это не хоромы,
Ведь это замок родовой».
«И долго нам тут наслаждаться
Гостеприимством дорогим»?
«Король, не стоит волноваться.
Еще немного погостим.
Дождь кончился. Уж подсыхает,
Еще один, другой денек.
Погода солнце обещает.
Покинем этот городок.
Недалеко тут до Варшавы60».
И вот кортеж опять в пути.
А Ваза снова строит планы,
Как сейм получше провести.
* * *
Все флаги Речи Посполитой
Взметнулись крыльями вдоль стен.
Два61 трона бархатом увиты
На постаменте – видны всем.
Огромный зал забит гостями.
Хоругви с ликами святых,
Лежат неровными рядами,
(«Бегущий62» воин бросил их,
Когда удрал, войска оставив.)
Немым укором в душу бьют.
И трусы, и герои рядом.
Понуро участь свою ждут.
Колокола звонят победу.
И Сигизмунд и Владислав
Ведут неспешную беседу
Среди придворных прихлебал.
Печальны Шуйские. Безвольны.
Пропала их былая спесь.
Уныло головы склонены,
Они уже не ждут чудес.
Обида Шеина63 сковала,
Два года оборона шла.
Осаду воины держали
А помощь так и не пришла.
Виной тому вот эти братья,
Что погубили всю страну.
Обрушили поток несчастий,
Порвав незримую струну.
Лишь Филарет стоит спокоен,
Хотя и бледен его лик.
На битву снова он настроен
Как диамант64 – тверд и велик.
Жолкевский требует от пленных
Присягу верности принять.
И Шуйские без колебаний
Решили на колени пасть,
Земной поклон, как обещанье
Покорными рабами стать.
Поднялся шум, как в балагане
Дальнейших слов не разобрать.
И тут раздался в зале голос:
«Король, а ты нас победил?
Смоленск – всего лишь русский город,
А ты страну не покорил.
Мы клятву Родине давали,
И православию верны.
Второй раз присягнем едва ли,
За нашу верность – не взыщи».
Так Филарет вступает в битву
Где нет ни сабель, ни мечей.
Вооружен одной молитвой,
Освободился от цепей.
Они сковать пытались души,
Но вера посильней оков.
И вот на этом поле брани
Он воевода, он король.
Незримо воинство, но свято.
Здесь силу вера придает,
И в этой схватке (как награда)
Порой в бессмертие ведет.
Митрополит испортил праздник.
Всех пленных тут же увели.
Закрыли сейм. Что будет дальше?
Все ждали вести из Москвы.
* * *
Дела тяжелою поклажей
Легли на плечи короля.
Любой шажок сегодня важен
А тут вскружилась голова.
И вести из Москвы тревожны.
Гонсевский осажден в Кремле.
Хоть Гермоген65 уже низложен,
Но гнев кипит по всей стране.
Как птица Феникс возродились
Из пепла русские войска.
И вот к Москве уже подходят,
В Варшаве поступь их слышна.
А тут еще объединились
Пожарский с князем Трубецким66.
Войска отчаянно рубились,
Их натиск очень ощутим.
Ходкевич67 был разгромлен в битве,
Так до Кремля и не дошёл.
Со шляхтой трудности возникли.
Как шаток королевский трон!
* * *
Замоскворецкие посады.
Ноябрь дождливый. Серость. Грязь.
Артиллерийские раскаты.
Задумчив легендарный князь68.
Последний штурм. Возможно завтра,
Поляков выбьем из Кремля.
А дальше что? Где наша, правда?
Что скажет Русская земля?
Нельзя, чтобы одни бояре
Делили власть в родной стране.
Я лишь силен на поле брани,
И слаб в интригах при дворе.
Большой Собор созвать нам надо,
Всех представителей земель.
Избрать царя. Сейчас мы стадо,
Не обойтись тут без потерь.
Наутро небо развиднелось,
Стих ветер, первые лучи
Бьют по глазам весьма прицельно.
И вот уже звенят мечи.
Гром пушек, и пищалей грохот,
Надсадный крик из сотен ртов,
Смешался в грозный адский хохот,
Глушил набат колоколов.
Смерть пожинала жизни жадно,
Ликуя бил фонтан крови,
И сталь рубила беспощадно
Тела людей, узлы судьбы.
Высокомерие и гордость
Сполна вкусил надменный враг.
Нависла тучей безнадежность…
Вот появился белый флаг…
Теперь уж польские знамена
Под ноги конские легли
Остатки спеси гарнизона
Растоптаны в густой грязи.
* * *
А время вновь необратимо
Плетет узорный амулет,
И, как всегда, невозмутимо
Напомнит через сотни лет
О днях, когда исчезла вера,
Вдруг стала черною душа,
И этот страх, и это небо,
Что смотрит пристально в глаза.
Напомнит, что святая вера
Сильнее стали и огня.
Любое тягостное бремя
Россия вынесет всегда.
* * *
Четыре месяца тревоги,
Четыре месяца забот.
Собор собрали и в итоге
Не знают, кто страну спасет.
Кто отказался, кто в опале,
А кто измазался в крови.
Кто очень крут, и мог в запале
Лишить поспешно головы.
Всех «перемыли». На конец-то,
Как вздох – Романов Михаил.
Хоть молод, но его наследство:
Знатнейший род, и кроткий пыл.
Его отец за нашу веру
Несет страдания в плену.
И есть у парня чувство меры,
Он сможет сохранить страну.
Князь Трубецкой посадник земский69
Страной поможет управлять.
А Воротынский, и Пожарский
Россию будут защищать.
Еще немалые ватаги
Гуляют по родной земле.
Заруцкий, шведы и поляки,
Сидорка70 вор, готов к войне.
Пока мы только начинаем
Порядок наводить в стране.
И время новое встречаем,
Как сталь рождаемся в огне.
* * *
Дорога. Пыль столбом клубится.
Короткой рысью шел отряд.
Нависли тучи. Дождик близко.
Укрыться люди норовят.
Один лишь был невозмутимым.
Как будто, врос в свое седло.
Другая тень его накрыла.
И бремя тяжестью легло.
Навстречу им роскошный выезд
Его возглавил молодец.
Тут ветер тучи грозовые
Развеял. «Здравствуйте, отец»!
С коней сошли. Поклоны в пояс71.
И троекратный поцелуй.
У Филарета дрогнул голос:
«Ты царь. Теперь тебе служу»!
И снова тень сомнений тяжких
Укрылась где-то в уголке.
Тугая бязь времен прошедших
Не умещается в руке.
«Прошли, как тягостная мука,
Разлуки, долгие года.
Хотя уже по всей округе
Звонят, звонят колокола.
Встречает сын с державой царской.
Ликует, радуясь, толпа.
Но кто мне скажет, Боже правый,
Кто скажет, где моя семья.
Я оплатил ценой не малой
Ошибки прошлые свои.
Не восстановишь72. Как же мало
Ценили, что не сберегли.
Мой сын! Жена дана судьбою,
Коль сердцем выбрал ты её,
Вас напоит водой живою,
Вам счастье на двоих дано.
Года свои расставят вехи
В тумане скрывшихся веков.
За будущее мы в ответе,
Оно в руках твоих бойцов.
Старайся все уладить миром,
Но порох должен быть сухим,
И коли встретишься с задирой
То первым бей – там поглядим.
И береги страну святую.
Покуда русская земля
На белом свете существует –
Бог с нами! Мы живем не зря».
57. Гонсевский – Александр Гонсевский комендант московского кремля 1610-1612 годах.
58. «Муляка» – земля смешанная с речным илом и водой образует грязь наподобие свежей бетонной смеси.
59. Жолкевский – ЖолкЕвский СтанИслав (1547–1620), гетман, командующий польской коронной армией. В 1607 г. подавил официальное восстание против короля, на которое имела право шляхта во имя защиты своих прав и свобод.
60. Варшава – Сигизмунд III в 1596 г. перенес столицу из Кракова в Варшаву, чтобы усилить влияние столицы на страну все важные политические мероприятия проводились в Варшаве.
61. Два трона – трон для короля Сигизмунда III и его сына Владислава.
62. «Бегущий» воин – так «окрестили» Дмитрия Шуйского после бегства с поля боя в битве при Клушине.
63. Шеин – Шеин Михаил Борисович. Руководитель обороны Смоленска от польско-литовских войск (1609—1611).
64. Диамант – старое название алмаза. «Наш диамант» называли Филарета в то время.
65. Гермоген – патриарх Московский и всея Руси (1606—1611). Противник введения польского гарнизона в столицу. Поднимал общество на борьбу с ними.Без Архиерейского собора Гермоген боярами был лишён патриаршества, с него было снято архиерейское облачение, и в качестве простого монаха Гермоген был заключён в Кремле в подземелье Чудова монастыря. 17 (27) февраля 1612 года, не дождавшись освобождения Москвы, умер.
66. князь Трубецкой – Трубецкой Дмитрий Тимофеевич русский военный и политический деятель Смутного времени, один из руководителей Первого ополчения, Вместе с Дмитрием Пожарским и Кузьмой Мининым руководил освобождением от поляков столицы, причём на время после изгнания поляков и до избрания Михаила Фёдоровича был избран правителем государства.
67. Ходкевич – польский воевода, посланный Сигизмундом III на помощь московскому гарнизону. В ходе кровопролитных боев он приблизился к осаждённому Кремлю на 1800 метров, но, потеряв за 2 дня боев полторы тысячи воинов, был вынужден отступить.
68. Легендарный князь – имеется ввиду князь Дмитрий Михайлович Пожарский: воевода, русский национальный герой, военный и политический деятель, глава Второго народного ополчения, освободившего Москву от польско-литовских оккупантов.
69. посадник земский – правитель государства выбранный представителями земского собора «посажен управлять».
70. казак Сидорка – Лжедмитрий 3, обосновался в Ивангороде.
71. низкий большой поклон – это поклон до земли ("большим обычаем"), когда сначала левой рукой снимали шапку, затем правой рукой касались левого плеча, а вслед за тем, наклоняясь, касались пола правой рукой.
72. не восстановишь – Филарета встречали и сын, и любимая жена Ксения, но воссоединиться с семьей он уже не мог – жена, как и он сам, была насильно пострижена. И встретила его не Ксения, а инокиня Марфа.
на этом мое повествование заканчивается, а история продолжается