Думы мои, думы мои,[1]
Горе мне жить с вами!
Зачем стали на бумаге
Горькими строками?..
Что вас ветер не развеял,
Как пылинку, в поле?
Что вас горе не приспало,[2]
Как дитё грудное?..
Ведь вас горе на́ свет на́ смех породило;
Мыло вас слезами... Что не затопило,
Не унесло в море, не размыло в поле?..
Не травили б люди душу, что́ за боль
Жжёт меня, за что я проклинаю долю,
Что гнушаюсь светом? «Боженька с тобой», —
Не сказали б на смех...
Цветы мои, дети!
На что ж вас лелеял я, на́ что берёг?
Заплачет ли сердце одно на всём свете,
Как я с вами плакал?.. Дай может быть бог...
Может, сыщется девичье
Сердце, карьи очи,
Что всплакнут на эти думы —
Мне не надо больше.
Одну слезу из глаз карих —
И... пан над панами!..
Думы мои, думы мои,
Горе же мне с вами!..
---
Ради карих глазок милых,
Ради чёрной брови
Сердце рвалося, смеялось,
Выливало слово,
Выливало, как умело,
О полночных красках,
О вишнёвом саде тёмном,
О де́вичьих ласках...
О степях да о курганах,
Что на Украине,
Сердце млело, не хотело
Песнь петь на чужбине...
Не хотел средь снегу, лесу
Козачью громаду[3]
С булавами, с бунчуками[4]
Звать с сте́пи на раду.[5]
Пускай души козацкие
В Украйне витают —
Там широ́ко, там весело
От краю до краю...
Словно воля, что минулась,
Днепр широкий — море,
Степь и степь, ревут пороги,
И курганы — горы,
Там родилась, гарцевала
Козацкая воля;
Там шляхтою, татарами
Засевала поле,
Засевала трупом поле,
Пока не остыло...
Легла уснуть... пока спала,
Выросла могила,[6]
А над нею орёл чёрный[7]
Сторожем летает,
И об ней кобзари песни[8]
Людям распевают.
Всё поёт о славном прошлом
Слепец нищий, жалкий, —
Искра есть бо... А я... а я
Лишь умею плакать,
Только слёзы об Украйне...
А слов — не хватает...
Что ж до горя... Да цур ему!
Кто его не знает!
А к тому ж тому, кто смотрит
На людей душою, —
Ад ему на этом свете,
А на том...
Тоскою
Не накличу себе доли,
На бездолье днюя.
Пускай злыдни[9] живут три́ дни, —
Их похороню я,
Схороню змею лютую
У сердца, чтоб ворог
И товарищ мой не видел,
Как скалится горе...
Пускай думка, точно ворон,
Летает да крячет,
А сердечко соловушком
Щебечет да плачет
Тайком, — люди не увидят
И не посмеются...
Моих слёз не утирайте,
Пускай себе льются,
Чужи нивы поливают
Напролёт дни, ночи,
Пока попы не засыплют
Чужим песком очи.
Так-то вот... Ну — а что делать?
Тоска не поможет.
Кто ж сироте завидует —
Карай того, боже!
---
Думы мои, думы мои,
Цветы мои, дети!
Вас растил я, вас берёг я, —
Так куда ж вас деть мне?
В Укра́ину идите, дети,
В нашу Украину,
По-под тынами, сирота́ми,
А я сам — тут сгину.
Там найдёте искреннее
Сердце, речь простую;
Правду жизни, а даст бог и
Славу золотую...
Принимай ж, моя родная,
Мама Украина,
Моих деток неразумных,
Как родного сына.
[С.-Петербург, 1839]
[1] Дума — произведение лирико-эпического жанра украинского словесно-музыкального фольклора, типа баллады; мысль, размышление.
[2] Приспать (заспать) младенца — положив с собою, навалиться на него в беспамятном сне и задушить.
[3] Громада (малорос.) — община. Казачья громада — казацкая община, войско.
[4] С булавами, с бунчуками... — казацкие клейноды, символы, атрибуты военной власти атамана (гетмана).
[5] Рада (малорос.) — народное собрание, совет, вече.
[6] Могила — здесь в устар. значении: курган.
[7] А над нею орёл чёрный Сторожем летает... — имеется в виду российское самодержавие. Чёрный орёл на гербе династии Гольштейн-Готторп-Романовых.
[8] Кобзарь — украинский народный бродячий певец и музыкант (часто слепой), исполнитель народных песен и дум, сопровождающий своё пение игрой на кобзе (бандуре).
[9] Злыдни — в мифологии малороссов демонические существа, вредоносные домовые духи, враждебные человеку, его недоля, беда. В переносном значении: нужда, бедность. Здесь используется в первом мифологическом значении, так же, как и горе: как персонифицированное воплощение злой судьбы.
Думи мої, думи мої,
Лихо мені з вами!
Нащо стали на папері
Сумними рядами?..
Чом вас вітер не розвіяв
В степу, як пилину?
Чом вас лихо не приспало,
Як свою дитину?..
Бо вас лихо на світ на сміх породило,
Поливали сльози... чом не затопили,
Не винесли в море, не розмили в полі?..
Не питали б люде, що в мене болить.
Не питали б, за що проклинаю долю,
Чого нуджу світом? «Нічого робить»,
Не сказали б на сміх...
Квіти мої, діти!
Нащо ж вас кохав я, нащо доглядав?
Чи заплаче серце одно на всім світі,
Як я з вами плакав?.. Може, і вгадав...
Може, найдеться дівоче
Серце, карі очі,
Що заплачуть на сі думи —
Я більше не хочу.
Одну сльозу з очей карих —
І пан над панами!
Думи мої, думи мої,
Лихо мені з вами!
________________
За карії оченята,
За чорнії брови
Серце рвалося, сміялось,
Виливало мову,
Виливало, як уміло,
За темнії ночі,
За вишневий сад зелений,
За ласки дівочі...
За степи та за могили,
Що на Україні,
Серце мліло, не хотіло
Співать на чужині...
Не хотілось в снігу, в лісі.
Козацьку громаду
З булавами, з бунчугами
Збирать на пораду.
Нехай душі козацькії
В Украйні витають —
Там широко, там весело
Од краю до краю...
Як та воля, що минулась,
Дніпр широкий — море,
Степ і степ, ревуть пороги,
І могили — гори,
Там родилась, гарцювала
Козацькая воля;
Там шляхтою, татарами
Засівала поле,
Засівала трупом поле,
Поки не остило...
Лягла спочить... А тим часом
Виросла могила,
А над нею орел чорний
Сторожем літає,
І про неї добрим людям
Кобзарі співають,
Все співають, як діялось,
Сліпі небораки,—
Бо дотепні... А я... а я
Тілько вмію плакать,
Тілько сльози за Украйну...
А слова — немає...
А за лихо... Та цур йому!
Хто його не знає!
А надто той, що дивиться
На людей душою
Пекло йому на сім світі,
А на тім...
Журбою
Не накличу собі долі,
Коли так не маю.
Нехай злидні живуть три дні —
Я їх заховаю,
Заховаю змію люту
Коло свого серця,
Щоб вороги не бачили,
Як лихо сміється...
Нехай думка, як той ворон,
Літає та кряче,
А серденько соловейком
Щебече та плаче
Нишком — люди не побачать,
То й не засміються...
Не втирайте ж мої сльози,
Нехай собі ллються.
Чуже поле поливають
Щодня і щоночі,
Поки, поки не засиплють
Чужим піском очі...
Отаке-то... А що робить?
Журба не поможе.
Хто ж сироті завидує —
Карай того, боже!
_________________
Думи мої, думи мої,
Квіти мої, діти!
Виростав вас, доглядав вас, —
Де ж мені вас діти?
В Україну ідіть, діти,
В нашу Україну,
Попідтинню сиротами,
А я — тут загину.
Там найдете щире серце
І слово ласкаве,
Там найдете щиру правду,
А ще, може, й славу...
Привітай же, моя ненько,
Моя Україно,
Моїх діток нерозумних,
Як свою дитину.
[1839, С~Петербург]