CCXCVIII
Незаметно и плавно спускаются тени ночные
На пустые и светлые улицы нашей страны,
На имперские зданья, стоящие словно немые
И стоящие словно в объятьях холодных сиянья Луны.
Под холодным сияньем Луны наши поздние встречи,
Мне поверь, будут слаще, приятней, нежней в сотни раз;
На германском наречьи любовные, чистые речи
Никогда прекратиться не смогут с тобою у нас.
Прекратиться не смогут с тобою у нас поцелуи,
Что свершаются нами как в шею, так в щёки, в уста;
Поднимаются в сердце печальном прекрасные бури
Точно так, как восходит над грустным Дунаем Луна.
Но над грустным Дунаем Луна тень ушедших событий
Освещать не способна; навеки потерянный мир
Не содержит ни правды, ни Солнца, надежд, ни открытий;
А лишь боль и всё то, что основою служит для лир.
Мне основою служит для лир красота твоей плоти,
Цвет волос и цвет глаз, что извечно казались мечтой;
Без тебя невозможно сложить мне анапеста строки,
Образ твой — как с восторгом вернуться обратно домой.
XXII.VII—XXV.VIII.MMXXIII