Тверской околоток. Есенин и Пушкин.
Седой Елисеев и первый Макдак.
И привкус давно позабытой пирушки,
И чувство, что здесь что-то стало не так.
Когда-то здесь было газетное место,
Редакции сплошь и столичный гайд-парк.
Мы слеплены были из этого теста,
Как из орлеанского - Жанна Д`Арк.
Отсюда мы шли освещать баррикады
И здесь провожали Советский Союз,
Мы знали, что переживаем упадок,
Но не было крепче приятельских уз!
В гостиницах старых "отвёртку" глушили,
И транспортом верхним спешили домой,
И как капитану последние мили
Тверской околоток был каждому мой.
Сейчас я боюсь проходить по бульварам:
А вдруг я не встречу там старых друзей?
Москвы остальной мне не нужно и даром,
Она опостылела, словно музей.
Ещё есть, конечно, родная Камчатка,
Я часто бывал там, но будто не жил,
Тверской околоток, я твой без остатка,
Пусть ты из меня повыдёргивал жил!
Сегодня народ обмельчал журналистский.
Да есть ли вообще этот самый народ?
Кругом интернет в основном по-английски,
И ты в нём как будто последний урод.
Фейсбук запретили, Вацап под вопросом,
Хотя мы и так не особо туда,
Да что капитаном, хотя бы матросом,
Тверской околоток, вернуться сюда!
Тогда нас читали и без интернета.
А как мы писали? Сейчас так никто!
И кажется, что и читателей нету:
Страну заселяет безмозглый планктон.
Читают друг друга такие же сети:
"Пешу тебе друг, ну и ты напеши!"
И как получилось, что канули в нети
Последние наши места для души?