В полшаге от земли обетованной
во время оно первый иудей
на красоту ее в заре туманной,
обьятый смертью, со скалы глядел.
Он слишком долго, презирая раны,
вел свой народ по скудному пути,
и вот - земля пред ним,
тепла, желанна...
Но Бог не дал ему в нее войти.
Что было истинно, а что напрасно?
Путей Отца он не дерзал судить,
но верно знал одно:
с мечтой прекрасной
его и смерть не сможет разлучить.
Ты - лик луны при солнечном закате,
песнь соловья
сквозь плач колоколов...
Теперь я понял -
ты не для обьятий,
а для целящих душу вечных снов.