«Нет, — сказал ветеран острова Роббен, — свобода не требует условий».
И на его запястьях защёлкнулись наручники.
«Нет, — сказала она, — знание не допускает исключений» —
На лице Девы Пакистана нет страха, хоть есть раны.
«Нет, — сказала она, — не бывает Веры по приказу» —
Голос узницы в Дапчи негромок, но дерзок.
В логове фанатиков горит её факел.
Так звучит сквозь все времена гимн свободе -
Мандела, Малала, Лия Шарибу –
«Нет» - сказал Прометей и поднял факел.
Пламя прорывается сквозь трещины,
врывается в Чибок и Дапчи, чтобы осветить мир.
Он, и она, и они повторяют прометеево «Нет!»
Помнят его слова. «Не навечно скала...
Я надрывался, чтобы вывести всех
из болота творения на свет».
Лия, как жестоко пытают твою юность.
Пусть кто хочет, спорит со мной,
Но это наш позор:
Мир в плену у лживых догматов.
Держись, Лия! Небо видит и ведёт тебя.
Сердца и голоса людей с тобой.
Ты не одна, мы молимся за тебя.
Живи, Лия.
Прости.
+++
«Mandela Comes to Leah» by Wole Soyinka
++
«No» he said, «Freedom is never conditioned»
And shackles clamped on the veteran of Robben Island.
«No» she said, «Knowledge permits no exclusion» -
Scarred, but unscared, the face of the Maid of Pakistan.
«No» she said, «Faith is not on compulsion» -
A captive voice, demure but defiant in Dapchi,
Her torch undimmed in the den of zealots.
Thus, across time, testamentary voice recurrent -
Mandela, Malala, Leah Sharibu - the torch of
«No, said Prometheus», flame and anthem,
Finds fissures, a lustrous flame bursts through
Chibok and Dapchi, to re-illuminate the world.
«No» she said, and «No!» he said, a choric -«No!
I am no prisoner of this rock….I toiled,
Precedent on all earth, a mortal shard
Thrust whole from the marsh of creation».
Leah, this trial of your youth is cruel,
Unjust. You may falter but, the shame is
Ours, a nation’s, and a world in thrall
To lying faiths. A timeless host
Precedes. Through heart and mind
They’ll lead you. Their voices join
In supplication from our enfeebled space
That only seems abandonment: Survive,
Leah. Forgive.