***
Эпиграф: "Дни поздней осени..." (А.Пушкин)
Октябрь нахмурится и день дождливый съест.
И каплями покатятся мгновенья
от странствующих рек, из странствующих мест
в сад, ожидающий исчезновенья.
Дни поздней осени не славим, не браним.
Лишь дышим с ними воздухом одним —
горчащей пеленой опавших листопадов,
прохладою грибной и роскошью разладов
пустых подлесков, инея в траве
и льдистости в прозрачной синеве,
нерукотворным воздухом прощенья
и скудной нежностью, и яблок угощеньем.
Дни поздней осени не хвалим, не браним.
Целуем нежно, чуть привыкнув к ним
(пошло на пользу летнее дичанье) —
как милого ребёнка на прощанье,
сорвавшего все розы во дворе.
Без спроса. Для чего? И сам не знает.
Льнёт. Плачет. Бесится. Кружится. Умоляет.
Недетская тоска в его игре.
Дни поздней осени... Не хвалим, не браним.
Легко встречаем, привыкая к ним.
И дождь, и сумрак, и аллей потёмки.
И первый белый лёд у бочагов по кромке.
И всюду листьев пёстрая орда —
побитая, текучая, живая.
И алых клёнов рана ножевая.
И надо бы уйти. Но с кем? Зачем? Куда?
А снег заплечный, вечный мастер млечный,
уже несёт свой короб бесконечный.
И где-то за холмом амбары льда.
И стынет одинокая вода.
...Целуй, броди, смотри, как солнце станет сталью,
а небо — снегом, вьюгою, печалью...