В обед сидел, придумывал слова.
Ломило кисть, болела голова,
То мысль не шла, то не была нова,
Перо крошилось, пачкало бумагу.
Я был упрям, решителен и твёрд.
Я делал вид, что вовсе и не стёрт.
И сам себе нашептывал: «Вот чёрт,
Назад теперь не сделаю ни шагу».
Сбивались мысли стайками по семь,
Хотя пересчитать нельзя совсем,
Когда слова по встречной полосе
Упорно прут, не радуясь зимовью.
Какое слово! Странное слегка.
Как будто что-то вымыла река,
И там тепло и мамина рука,
И нет нужды расписываться кровью,
Которая без устали пьянит,
Беснуется, зажатая в гранит,
Среди бездушных набережных плит…
Так где же слово? Автора на мыло?!
Опять, наверно, кто-нибудь отвлёк?
Из всех известных в мире подоплёк -
Такая будет словно мотылёк,
Порхать повсюду - стоило чернила
Марать, когда игра не стоит свеч?
Возможно, их не стоило беречь.
Я повторил заученную речь
О глубине падения ретиво
Для тараканов. Хочешь - не смотри,
Они надежно спрятаны внутри.
Тут мысли сбились стайками по три.
А это, согласись же – перспектива.
Динамика, значительный прорыв!
Обеденный закончен перерыв.
И вдруг во мне художника открыв,
Наметилась, не слово - зарисовка.
Путь первооткрывателя петлист.
Пришел официант - минималист,
И не признав творений чудных лист,
Салфетку смял и стало всем неловко.