Ночные пятна облаков,
Под россыпь звёзд, пустые бредни.
Мечта поэтов-чудаков,
Этаж двенадцатый-последний.
Внизу трамвайные пути,
Авто-букашки у подьезда.
И не испачкаясь пройти,
Между машин, не хватит места.
Отбой звонка оповестит,
Мне домофон уже не верит.
И ветер тоненько свистит,
В прикрытой слабо, створке двери.
В прихожей приглушённый свет,
Часов с кукушкой, дисконт мерный.
И из угла летит привет,
Дежурных тапок, безразмерных.
Напомнит преждние года,
Тепло уютной батареи.
Наивны были мы тогда,
И с каждым годом, лишь старели.
Пусть будет терпкое вино,
Свечой мерцать на дне бокала.
В контексте грустного кино,
Про дивный облик Тадж-Махала.
Играем роли наизусть.
Суфлёр закроет нашу пьесу.
На лоджии, скрывая грусть,
Надежда не находит места.
Луна подсветит Млечный путь,
Расстелет ночь у ног дорожку.
Даль позовет, не дав уснуть,
На душу ляжет, черной кошкой.
Путь в никуда и дождь стеной,
Струной вибрирующей, нервы.
Прикрыта плотно дверь за мной,
Лифт скоростной, этаж..... первый.