Осенний лес, расшитый золотом,
ещё вчера смотрелся молодо,
сейчас – в лохмотьях старика,
продрог, простужен первым холодом,
раздет ветрами донага.
…Но не гасить огня души
в родной лесной глуши.
Не лгать, не изменять, не пятиться
в обнимку с листопадной пятницей,
когда в окно глядит звезда,
когда ветрище хлещет палицей,
когда уходят поезда.
…Живую память берегу
на правом берегу.
Малым под звёздами раскосыми,
пропахнув родиной и росами,
ловлю на речке пескарей,
потом по тропке пятки босые
бегут в старинный дом скорей.
…Запомнил всё, и всё извлёк,
найдя певучий слог.
Шагал на грозный гром, не мешкая,
отметив путь скалистый вешками,
под жёлтым пледом тополей
последним зубом грыз орешки я,
а с громким плачем журавлей
весь день сиял «звездой полей», –
огнём души своей.
Бродил по саду в новых валенках,
а после, сидя на завалинке,
гуторил байки о былом.
Судачил кто-то: «Дед-то старенький»,
оброс, мол, былью иль быльём…
Ан нет, ведь мы с тобой вдвоём
живём, ещё живём!