Отцу, Николаю Фёдоровичу
Григорьеву
В сарае ветхом, за рогожей,
где время пыльное текло,
тулуп нагольный грубой кожи
хранил отцовское тепло.
Хозяин в спорах был неистов,
переступал, порой, черту,
среди "партейных" активистов
был нелюбим за прямоту.
Не раз с морозом и метелью
кожух вступал в смертельный бой,
служил одёжкой и постелью,
как в сорок первом, под Москвой,
и, - побеждал! Меня на дровнях
в нём из роддома привезли.
Тогда казались ровня - ровней
все обитатели Земли...
...Отца убили компромиссы,
дрянной коньяк, наветов зло.
Тулуп без боя съели крысы -
ему в тот раз не повезло.