Ученик Ноября был хорош. То туманы нашлет, то ветер. То дождем оборвет листву -коротать свой печальный век. И он мог практически всё, ну, илИ, почти всё на свете -
не давался ему пока только первый осенний снег..
И Октябрь всегда старался, древних свитков листал пергамент, изучал ледяные ветры и с каких призывать сторон... Он пытался однажды даже полюса поменять местами, но закончилось все тогда же, ледяным, но еще дождем...
Ох, ругался тогда учитель, говорил - от тебя нет толку, нам сейчас просто необходимо к холодам приучить людей. Чтоб они после сна и солнца с самой дальней достали полки
шерстяные носки и свитер и перчатки, что потеплей.
Чтобы пили горячий кофе и гуляли по старым скверам, где туманы торгуют грустью, и танцующей в них листвой. А потом, сидя у камина, научились, как прежде, верить в безмятежность осенних мыслей и ценить их земной покой.
Знай - учитель не унимался - так волшебнику не пригоже -разложить по кристаллам воду иногда может даже Май. Не сумеешь - пойдешь по свету - посвященный, но не похожий - ночевать на поникших клёнах, забывать про небесный рай.
Ученик Ноября был мастер и он знал наизусть скрижали. Но отличником канцелярий он являлся едва-едва. Потому, что однажды утром, в древней башне ему сказали, что в журнале стоит отметка: Снеготворчество. Баллы. Два.
Он ушел ночевать на клёнах, в старом городе без названья.
Посвященный и обреченный коротать свой печальный век
И когда наш Октябрь злится на себя и воспоминанья,
в старом городе без названья выпадает промокший снег...