«Мы достаточно религиозны, чтобы ненавидеть друг друга, но недостаточно религиозны, чтобы любить друг друга» (Джонатан Свифт)
«Никогда люди не творят зло так методично и охотно, как если ими движут религиозные убеждения» (Блез Паскаль)
В годы перестройки я училась на режиссерском отделении института культуры, и тогда впервые перед студентами был поставлен выбор. Прежде «незыблемую» марксистско-ленинскую философию потеснила история религии. Уже осознав всю утопичность коммунистического проекта, я с радостью ухватилась за возможность приобрести новые знания, но вновь была разочарована. И лекции, и рекомендованная литература оказались малоинтересными, с тем же подтекстом превосходства трезвого атеистического мышления над религиозным «опиумом». И все же они дали толчок к дальнейшим исследованиям темы.
У каждого человека свои пути к принятию – или отрицанию – Бога, и собственные зигзаги поиска истины я не пытаюсь изобразить в виде прямой и непогрешимой дороги. Мне интересна попытка нарисовать тот замкнутый круг, по которому в течение шести тысячелетий бежало человечество, как в той игре, когда шарик без конца оказывается в тупике, вместо того, чтобы достигнуть центра. Вот только путь постижения Божьих замыслов гораздо сложнее этой игры. Может быть, поэтому многие довольствуются тупиками, отказываясь от дальнейших поисков.
Есть разные гипотезы происхождения религии. От анимизма, где вера в бессмертие души якобы возникла из снов об умерших родственниках - до теории многомудрого Фрейда, что Бога в сознании человека породил образ отца, которого хочется «съесть», а затем искупить свою вину перед ним различными обрядами и церемониями. У меня нет никакого желания углубляться в этот бред: в интернете полно информации для интересующихся.
Думаю, неоспоримо одно: любой человек – даже отрицающий существование Бога – в какой-то степени религиозен. «Богом», то есть предметом поклонения, может быть, что угодно: деньги, власть, талант, карьера, красота, секс, музыка, поэзия, спортивный или эстрадный кумир, собственное «я», собственный ребенок, даже собственный кот или собака - перечислять можно бесконечно...
Есть очень важный вопрос, и если бы каждый задал его себе, многое могло бы измениться в мире: как на меня влияет моя религия? Делает ли она меня добрее, благороднее, честнее, скромнее, терпимее, сострадательней?
Очевидно, что люди изначально так созданы: с потребностью поклоняться Богу. Но, затерявшись во множестве богов, выбирают религию наследственную, территориальную, либо ту, что просто ближе сердцу. Хорошо это или плохо? Попытаемся разобраться на конкретных примерах.
1. Мифы: обожествление героя. Гордыня "человекобога". Марина Цветаева.
Но есть сказка вечная земли -
О земном прекрасном божестве:
Чтобы не клубком шипящих змей,
Не ордой враждующих зверей -
Люди все богами стать могли...
Нетрудно догадаться, что я цитирую свой собственный полудетский стишок – того периода, когда еще создавала себе кумиров, и Марина Цветаева была одним из них. В степени поэтической одаренности она несравнимо выше меня – в любом моем возрасте. Но триада личных божеств во времена моей юности у нас была единой: богиня-мать Эвтерпа-Поэзия, богиня-дочь - собственное Я, и Любимый Мужчина, которого возводит в боги любовь и развенчивает разочарование. Общей, с детства, была и влюбленность в «Татьяну и Онегина», которая «предопределила все мои последующие, всю страсть во мне несчастной, невзаимной, невозможной любви» (Марина Цветаева, «Мой Пушкин»).
На этом сходство заканчивается и начинается та разновекторность духовного развития, которая помогла мне найти выход из цветаевского тупика.
Я никогда не любила мифы – ни древнегреческие, ни древнеримские, ни старославянские, ни какие либо другие - в отличие от Цветаевой, все творчество которой пронизано мифологией. Ее тема – это вечная трагедия жизни, где герой – или героиня – вступают в заведомо обреченную борьбу с могущественными и безжалостными богами, которые вызывают не только ужас, но и восхищение: к примеру, Посейдон, Вакх и Афродита в «Ариадне». Вступив в эту борьбу, люди тоже в какой-то степени обожествляются...
Ну а мне всегда боги мифов были отвратительны, и никакого восхищения не вызывали. Они глотают своих детей (Кронос), «днем и ночью буйствуют плотью», лишая невинности всех, попавшихся на пути девушек (полубог Гильгамеш), требуют крови жертв и трепещущих сердец ( ацтекские боги дождя и огня), занимаются проституцией (Венера и Флора), без меры пьянствуют (Бахус, Вакх), ну и, конечно, убивают, побуждая людей убивать друг друга (Арес, Марс). Поклоняясь таким богам, восхищаясь ими, люди становятся похожими на них: развратниками и убийцами были, к примеру, римские императоры Тиберий, Нерон, Калигула.
Здесь, наверное, будет к месту перефразировать известную пословицу: скажи мне, кто твой бог, и я скажу, кто ты...
Много сейчас ведется разговоров о несопоставимости таланта Цветаевой и фактов ее биографии. Увы, не только властная и чересчур требовательная мать сформировала личность Марины, но и созданные ее собственным поэтическим воображением боги, живущие на олимпе гордыни, а не в реальной жизни, требующие от всех быть богами или хотя бы полубогами, равнодушные и даже жестокие, к тем, кто не дотягивает до этой планки, даже к собственным детям, и выражающие крайнее презрение – ко всем, кто, с их точки зрения, не заслуживает безумной любовной страсти, «безмерности в мире мер»...
Очень характерное стихотворение «Попытка ревности»:
После мраморов Каррары
Как живется вам с трухой
Гипсовой?
Мне понравился эпизод из фильма «Зеркала», где новая возлюбленная Родзевича с усмешкой роняет: «Я не труха»... И она права...
Никто из нас не вправе ставить себя выше других, хотя бы потому, что непомерная гордость и высокомерие «земных богов» ведут в тупик, их которого нет выхода.
«Гибели предшествует гордость,
И падению – высокомерие.»
Притчи 16:18
Это не критика, не попытка чем-то принизить поэта, который до сих пор во многом очень близок моему сердцу. Скорее, это сочувственное понимание тяжелой душевной болезни, которой, к счастью, я благополучно переболела, выработав стойкий иммунитет. Я имею в виду не психическое заболевание, а свойство нашего сознания: видеть нечто заманчивое в ловушках Дьявола, как это и произошло изначально с Евой. Стоит нам только попасть в одну из этих ловушек, и Дьявол начинает культивировать в нас "сорняки" - качества, присущие ему самому, к примеру, гордость и тщеславие. И одновременно он старается извратить, принизить, лишить света, иссушить прекрасный цветок - любовь, подаренную нам истинным Богом, - вот тогда и выходят на первый план стихи и любовники, а беспомощный ребенок умирает в приюте...
Коротко о происхождении и родственности мифов. Основой для них несомненно служат реальные исторические события, но искаженные и преувеличенные. Я попыталась нарисовать картину этих событий в первой и второй части "Симхи", понимая, что эта поэма тоже может показаться мифом, сказкой, вымыслом. Но вымышлена в ней только история главной героини. Я убеждена, что события, описанные в начальных главах книги Бытие, происходили на самом деле.
Читая Библию, я всегда подключаю воображение. Оно не только делает короткое изложение фактов невероятно интересным, но и помогает отвечать на многие, возникающие по ходу чтения вопросы. Например, мне было не вполне понятно, почему истории о сошедших с неба ангелах ("богах") и их потомках от земных женщин, нефилимах ("полубогах") после Потопа, когда выжило всего восемь человек, продолжали передаваться из поколение в поколение? Но вот представила картинку, как жены Сима, Хама и Иафета, занимаясь домашними делами, вспоминают о времени до Потопа - ну, любят женщины посудачить обо всем, в том числе и о прошлом! А рядом играют дети, у которых ушки всегда на макушке. Да и сын Ноя, Хам, был, судя по всему, любителем поговорить о всяких непристойностях, и отца не слишком уважал (Бытие 9:22). Что конкретно, наслушавшись всех этих историй, натворил сын Хама Ханаан, не сказано, но, видимо, не зря он был проклят, и не зря происходившие от него ханаанские племена отличались крайней развращенностью. Так что всегда надо думать, что и как мы говорим при детях. И уважать родителей, даже, если они проявляют какие-то слабости...
Ядовитый корень мифологии дал новые побеги, и это неизбежно привело к обожествлению человека - сильного и жестокого. Так был обожествлен Нимрод, возглавивший очередной мятеж против Бога - строительство Вавилонской башни. Ну а затем, когда Создатель расстроил планы людей, они расселились по всей земле, говоря на разных языках, но сохраняя общие представления о ранней истории человечества. Отсюда и родственность мифов.