Отдыхают сеятель и пахарь.
Солнышко зашло за косогор.
Под мостом нельзя вставать на якорь.
На мосту нельзя глушить мотор.
Денег нет на лодку и машину –
наплевать и позабыть о том,
и, как водку, горькую кручину
на ветру занюхать рукавом.
Чтобы, ноги свесив за перила,
на реку глядеть из-под руки.
Только бы охрана не палила –
вохровские меткие стрелки.
Я ведь не похож на террориста
и не пьяный, вобщем-то, пока.
Под ногами быстро,
слишком быстро
утекает времени река.
Под ногами лодки с катерами,
за спиною свист порожняков.
А над ними,
надо мной,
над нами
чёрный свет летящих облаков.
Вот и пролетели,
просвистели
сквозняки годов моих земных,
и остались шрамами на теле
самые рисковые из них.
Но пока мне нечего бояться:
если спит охрана на посту,
жизнь и смерть мои соединятся
не на этом, всё-таки, мосту.
Время всё залечит, словно знахарь.
Но одно я помню до сих пор:
под мостом нельзя вставать на якорь,
на мосту нельзя глушить мотор.