В тишине разлохмаченным призраком
Куст рябины застыл под окошком!
Знать останусь поэтом непризнанным,
И стихи мои только о прошлом!
Тополя одинко сутулятся,
Испугавшись чернеющей ночи,
Что бредёт одиноко по улицам,
Темноту разрывая на клочья!.
Лист бумаги — невеста на выданье —
Непорочно белеет упреком,
Жалкой кучкой, в сравнении приданным,
Пара строчек легли одиноко!
В этих строчках тревожными нотками,
Грусть моя между буквами прячется!
Не залить ни вином их, ни водкою,
Следом тащатся дохлыми клячами!
Вместо слов вдохновенья изысканных,
Голова бродит жалкими фразами,
Слов простых и, к тому же, затисканных,
Им не стать драгоценными стразами!
Про любовь и про юность далекую,
Обо всем мною столько написано!
И про старость, всегда одинокую,
И про Сочи, с его кипарисами!
И не стоит пустые творения,
Осыпать рукотворными мифами,
К этим строчкам я полон презрения,
Все они лишь припудрены рифмами!