Блистала река, тополя шелестели,
лугами душистыми лето цвело.
Стремительной птицею дни пролетели,
взглянула в окно – а в округе бело!
Сидят на карнизе сороки-нахалки,
совсем не боятся, трещотки, меня.
И что-то черкают вороны и галки,
по первому снегу толпой семеня.
Какие-то строчки от лапок озябших,
по белому чёрное чётко видать.
Сих малых пророков, небес повидавших,
хочу откровения все разгадать.
Быть может, поведает сей иероглиф,
что там, в этой вечной небесной тиши,
куда все земные уходят дороги,
стремятся благие порывы души.
Скажите, скажите мне, вещие птицы,
там, в этой небесной святой тишине,
найдётся ли место под Божьей десницей
со всеми святыми неправедной мне?