Вновь рисует он лебедя, всегда одного и того же,
На пруду уже осень, и листья слетают с дубов.
Принц туда не приходит, ему так себе дороже.
Он слагает легенды и сказки о деве из утренних снов.
Принц не ведает, что натворил, и как можно исправить.
Принцу кажется будто в окно бьют крылом.
Принц не может забыть, принц не может оставить,
Но случилось же это, случилось же это потом.
Да, случилось. И рядом совсем уж другая.
Та земная, реальная и не из снов.
Взгляд так тёмен её, и она, как змея обвивает,
Обнимает всё крепче, по жизни проводит его.
Без неё было б тяжко, пришлось бы за счастье сражаться.
Лук и стрелы пришлось бы в руках подержать.
С ней всё проще, сложить было руки и сдаться.
Сдаться сразу, без боя – проклясть свою жизнь навсегда.
Навсегда ли? Он смотрит на пруд издалече.
Там темно и не видно крылатых существ.
Её руки вдруг нежно ложатся на плечи,
Взгляд холодный, и нет на свободу надежд.
Знает он, что она теперь вряд ли отпустит.
И в сиянии лунном скользит с облаков синий снег.
Пусть в реальности этой совсем поменяются судьбы,
Пусть больнее нам будет, такой, видно, выпал нам крест.
Пусть Колдун в этом царстве теперь как хозяин,
Принц в светлице своей, как в тюрьме, заточён.
Есть реальность, где всё это принц бы исправил?
Есть реальность, в которой был лебедь спасён.