(Из ранней лирики. Фрагмент романа-трагикомедии "Евгений и другие".
предыдущий фрагмент "Онегин и Ленский"
http://www.stihi.ru/2016/06/06/2209)
* * *
С грозою войн и декабристов
Плыл век, то ровен, то неистов…
Мог зубром сделаться в свой срок
Недавний юноша-телок…
Год новый грянул, словно выстрел
Весёлой пробки в потолок.
Для Жени время мчалось быстро,
Но что-то Ленский как дружок
Стал в гости заезжать всё реже:
Семь… шесть раз в месяц… вовсе пять…
Пусть в нём черты одни и те же,
Какой-то новой жизнью свежей
Пахнуло от него опять.
Не то чтоб взор стал ненасытный,
Но запылал огонь ланитный.
Не страсть ли повернулась вспять?
С душою чистой, колоритной,
Поглубже если покопать,
Он (вот вам и дружочек ситный!)
При Женьке сделался вдруг скрытный.
Но проступала новизна
В его характере… Весна
Была не за горами, видно.
Как после длительного сна,
Вдыхал всей грудью ненасытно
Он жизнь – пил всю её до дна
(Само собой, не с бодуна).
Попытки Жени-болтуна
Влезть Вове в душу пресекались.
Поэт с утра и до темна
Светился тайной – вот и сказ весь!
Какой же с ним случился казус,
Что вдруг была возведена
Из недоверия стена?
Он так дышал, что расплескалась
Душа в нём счастьем среди дня,
Когда, ликуя и звеня,
Чего-то тайного касалась.
По крайней мере, так казалось
Онегину со стороны.
Евгений сбился со стерни.
Пусть были, как уж завязались,
В нём злые чувства и скромны,
Он испытал невольно зависть
И желчность, дьявольской сродни,
К соседу-другу. Неравны
Они вдруг стали, даже рядом,
По ощущению отрады.
«На вид уже не рохля он.
Видать, любовью окрылён, –
Смекнул сосед чуть-чуть ревнуя. –
Иди, друг Вова, напролом!
И робость, и хандру минуя,
Дерзай! Таким тебя ценю я».
Щадя слух Вовиных ушей,
Посмеивался он в душе:
«Дай женщинам любовь земную.
Неси её напропалую,
Ловя добычу на живца.
Ты вправе покорять сердца,
Идя с красавицами вровень,
Наполнив чувством их здоровым.
Стыдливость баб не ставь ни в грош,
Чтоб рьяно с ними лезть из кож,
Как рьяно лазал ты по строфам.
В любви на многое ты гож.
Талант и страсть неси сквозь дрожь
И муки, словно на Голгофу –
Любовь прекрасная из нош.
Любви как следует хлебнёшь –
Вновь с потрохами станешь наш ты»!..
В одну из редких встреч однажды,
Взглянув на Вовины усы,
Евгений Ленского спросил,
Враз не раскрыв всех ловчих сил,
Крючок забросив без грузила:
– Весна тебя преобразила.
Ты, брат, мужаешь на глазах…
Не в заповедных ли лесах
Твоя почерпнута, брат, сила?
Вон сколько удали в усах!
– ???
– Откройся, Вова, без утайки.
Тут про тебя уж ходят байки.
То, что плетут, едва ли ложь –
С любовью ты спознался всё ж.
Болтают про твои свиданья…
– Да кто же?! Я держу всё в тайне!
Скрываюсь, словно партизан, –
В раскинутые сети крайне
Наивно друг попался сам. –
Не по моим же ты усам
Сам распознал всё?
– Нет, случайно
Проведал я про тот конфуз,
Что ты сокрыл. Хорош ты гусь!
Но что же в этом есть срамного?
Я, кстати, о тебе пекусь,
А ты – молчок. Вот это ново!
Во мне не видишь ты родного.
Скорей в монахи подстригусь
Я, чем от братства отрекусь
И от доверья делового.
Влюбился, а со мной – ни слова…
– Да, я влюбился, признаюсь, –
Проговорилась жертва лова. –
Я скрытный, но счастливый гусь.
– Уж до конца сбрось тайны груз.
Так кто ж она?
– Как?! Ты не знаешь?!
– Я? Знаю. Всё узнал, едва лишь
Сошёлся ты поближе с ней.
Хоть на лицо глянь, хоть на низ ты,
Взор доведёт до простыней…
Как завязавший онанист ты
Познал её гостеприимство
Столь быстро же, как от корней
Растёт за день твоя небритость…
– Хоть в жизни всё у нас скромней,
Я ждал сравненья поскверней.
– Не тайна женская капризность…
Но мне б хотелось знать верней,
Кем для тебя (намёк на близость)
Она является сейчас.
Рассчитываю на рассказ…
– Подобным хвастать – это низость,
А, впрочем, я с ней визави
Лишь в платонической любви.
Господь ни в дар, ни в счёт аренды,
Не шлёт на блуд и срам патенты.
Я не теряю головы…
Так что твои аплодисменты
Всё ж преждевременны…
– А вы
С ней вместе с самого момента…
– Когда столкнулись на балу.
– ???
– Ну, не в сосновом же бору!
– Всё начиналось с комплимента
Или с платочка на полу?
– Да-да, зимой…
– С тех пор измен ты
Не допускал в своём тылу?
Выходит, что попался в плен ты,
Не ожидая сам, в пылу
Столь чуждых для тебя танцулек?
Табун разнузданных п-дюлек
Тебя давно не привлекал…
А как ты без меня попал
На этот бал?! С какой же стати?!
– Да ты лежал тогда в кровати
С какой-то дамой молодой,
Сказавшейся в тот день больной
И не попавшей – вспомни, ну же! –
На бал с надутым ею мужем.
– Да помню я, что не в кустах
Интимный был у нас пустяк,
Из-за которого, выходит,
Я прозевал, как ты, мастак,
В сокрытом от меня походе
Любовь свою завоевал…
– Так ты не знаешь и не знал?!
Ну, и хитёр же ты, приятель!
А я совсем забыл некстати,
Какой ты мастер блефовать.
С твоим подходом несерьёзным
И юмором всегда скабрёзным
Как смеешь ты свой нос совать
В обитель чувств моих нетленных,
Сколь светлых, столь и сокровенных?!
Вслух неуместно называть
Тут слово куст или кровать!
– Зачем на фоне непременных
Явлений надо мудровать?!
Кровать она и есть кровать.
Жаль, ты не падок на грехи стал.
Ну, не сердись, я без ехидства
Ценю серьёзный твой настрой
В любви небесной, не простой,
Соизмеримой с чистотой.
Отбросим прочь иезуитство.
Прости меня за любопытство,
Коль неуместным счёл его.
Но я понять хочу: родство
Невинных ваших душ бесспорно?
– Да и отнюдь не склонно к porno.
Коль не намерен ты шутить,
Тебя могу я посвятить,
Как друга, в наши отношенья.
– Ну что же, сделай одолженье.
Я, знаешь, не из приверед –
Мне это будет не во вред.
Заочно полон уваженья
К твоей… К кому, прошу прощенья?
Я как заядлый краевед
Заполучить не прочь портрет,
Пусть даже в стиле упрощенья.
Сгодится мне как амулет…
Сколь ни было бы даме лет,
Она не Музы ль воплощенье?
Уж ей, в честь вашего сближенья,
Ты посвящал не раз сонет?
Да кто ж она, коль не секрет?
Кого ж ты так скрываешь долго,
Как будто бы из чувства долга?
Из чьей, хотя бы намекни,
Твоя избранница семьи?
– Из Лариных.
– Неужто Ольга?
Ты ж в детстве был помолвлен с ней.
– Да, никого её родней
Нет для меня. И будет вряд ли.
От этой точки отправной
Шагая, дай теперь прямой
Ты мне ответ: а так уж рад ли
Ты за меня? Сколь выбор мой,
По мненью твоему, удачен?
– Нельзя сказать, что был невзрачен,
Как помню, пару лет назад
Предмет (на мой, конечно, взгляд)
Твоих сегодняшних услад.
Не связан с опекунской ролью,
Я с той поры не видел Олю…
Да, лучше уж платок простой,
Но целый, а не расписной
Диковинный, но битый молью,
При том что есть и запасной.
Я этак от незнанья молвлю
Всей перемены возрастной…
– Эк, поскупился ты, родной!
Твой отзыв не богат восторгом.
– Утешься тем, что прочим Ольгам
Я Ларину бы предпочёл.
Ты огорчён?
– Клянусь я Богом,
Что рад тому, что счёл убогим
Ты – выбор мой. Своим плечом
Не пожелал бы ощутить я,
Чтоб избежать кровопролитья,
Твоё плечо, коль горячо,
Ты возжелаешь, мне на горе,
Девицу, выбранную мною
В невесты. Но теперь за Олю
Спокоен я. Так вот, варяг,
Намерен я вступить с ней в брак –
Счастливый, надо бы признаться.
– Ей было-то всего тринадцать
Годочков пару лет назад.
Грудь помню плоскую, а зад
Какой-то тощий был. И бёдрам
Я пожелал бы полноты…
А носик был слегка ободран…
– Ну, полно, друг мой, полно! Ты
В своей бестактности несносен.
Шестнадцать стукнет в эту осень
Моей невесте молодой.
Она цветёт той красотой,
Которую ей дарит юность.
А воспеваю – я, любя.
Услышь меня, любовь моя!
Ничьи весёлость и угрюмость
Так искренне не ценишь ты,
Как те же самые черты,
Но в чём-то свойственные мне лишь.
И дав любовный мне обет…
– Что за любовный вздор ты мелешь?!
Невесте лишь пятнадцать лет,
А ты решил, что постоянство
Без доли флирта и жеманства
Ей будет свойственно всегда?!
Мол, не составит ей труда
Тебе навек остаться верной
(Натуре женственной назло),
Чтоб, обошедши аналой,
Твоей женой стать благоверной?
Бог с ней, с натурой их манерной…
Поведай-ка мне лучше, как
Ты с Ольгой снюхался, простак,
Как если б был самцом не промах.
Как не попасть бы с ней впросак!
Как в брак на всех плыть парусах
Коль на пути тумана полог?
(1996 г.)
(продолжение в http://stihi.ru/2023/11/28/5994)