Аз мислех си, че сте щастлива,
когато в гаснещия ден
вървяхте толкоз горделива
и не погледнахте към мен.
Аз мислех си, че сте щастлива
и повече от всички тях.
В очите гледах Ви игриви
и слушах веселия смях.
В очите нежни, или строги
видях тревоги и беди,
че влюбени били са много,
а Вие – никога преди.
Очите влюбени ви гледат,
не виждат отдалеч сега,
тъга неутолена, бледа,
тъй свята, женствена тъга.
И мисъл непреодолима
живота трови Ви, съня.
Не стига Ви да сте любима,
щом не обичате сама.
Тъй свята, горда и красива,
аз слушам веселия смях...
А мислех си, че сте щастлива
и повече от всички тях.
А я-то думал, Вы счастливая
А я-то думал, Вы счастливая,
Когда одна на склоне дня
Вы шли такая горделивая
И не взглянули на меня.
А я-то думал, Вы счастливая.
Я думал, Вы счастливей всех,
Когда смотрел в глаза игривые,
Когда веселый слышал смех.
Глаза то нежные, то строгие,
Но в них тревога, в них беда.
Наверно, Вас любили многие.
Вы не любили никогда.
На Вас глядят глаза влюбленные.
Им не понять издалека,
Что в Вас тоска неутоленная,
Святая женская тоска.
И мысль одна неодолимая
Вам не дает ни спать, ни жить:
Что это мало — быть любимою,
Что надо любящею быть.
Святая, гордая, красивая…
Я слышу ваш веселый смех.
А я-то думал Вы счастливая,
Я думал, Вы счастливей всех.
Петр Градов