ничего знакомого не осталось, терра инкогнита,
всё пугает — дома и люди, и даже облако,
то выпячивает себя, то внезапно вогнуто,
наизнанку вывернуто и кое-как напялено;
я здесь маленький, маленький как у Гоголя,
не такой как у Ницше или у Гегеля,
мне бы логово, так, чтоб меня не трогали,
ни ко мне и ни от меня чтоб уже не бегали;
был бы храбрым — уехал бы бичевать в Карелию,
или в Крым, поближе к селу Рыбачье,
чтоб отрезать, семь раз ничего не меряя,
не распутывать то что было переиначено,
а не здесь — то ли полусон, то ли полуобморок,
не даёт уснуть ночами терра инкогнита,
а я маюсь, пакую тюки, под диван пихаю,
нет, я говорил «чужая» а не «плохая»,
не сердись, у меня ведь ни с чем не случилось мэтча,
что угодно ведь позовёт меня — не отвечу,
до свиданья, не ставшая домом мне как и прежние,
знаю, встретит на пустыре одноглазый стражник;
как в любви, здесь не выйти лихим и свеженьким —
так что забирай сама
всё что посчитаешь
важным.