Ещё не сотворён мой быт
и вещи безучастно-немы,
ещё весь дом недвижно спит,
ещё мой ангел не сопит
над сочинением поэмы -
и потому не дышит стол,
и я сама дышу едва ли,
и к вертикали строгих штор
горизонтально лёг простор
моей предутренней печали
о первозданной суете,
когда рождается незримо
в округлой этой пустоте
как подношенье простоте
четырёхбуквенное имя,
и с ним выплёскиваюсь я,
отзывчивая на глаголы
и быта и небытия,
и воздух крыльями кроя,
летает рядом ангел голый.