окрест крещенских вечеров

      

                Мы живём...
               
 
               
               
на губах у волны белоснежный оклад –
ох и пугано пугало – кто наугад
в нашем синебородом крещенском пару
весь уходит в подводную прорубь-дыру:
переступишь порог – попадёшь в кровоток – 
скольких деток волчок уволок –
слышишь щёлк?
приоткрылась ли щёлка, да лязгнул замок,
на усталых плечах серый волк свой кулёк
в чернорожей рогоже меж  строк…
невдомёк,
куда всё это  сложено в гладкий простор –
конькобежец ли вор, если руку простёр,
и откуда растёт говорящий тростник
заготовкой под трость, или кость, или крик,
или просто подвязан язык и привык
перекатывать в стебле лишь голый кадык
по простору великому тем, что безлик – 
что ни след на снегу, то и угли улик
уползают между тектонических плит –
каждый вклад невелик…

и о чём эта страшная сказка велась,
когда выели пятна кромешную грязь
до всеобщего снежного хора утрат,
и куда ни попросится взгляд наугад –
всё бессмертный парад...
а про ключик, с которого капает в снег,
деревянный расскажет мне всё дровосек,
если сможет побег между лис и алис,
если в спину толкнёт хитроумный улисс,
и архангел тортилла, откуда возьмись,
перепутает высь, перепутает низ –
пролетая, крыло незапятнанных риз
мне протянет: утрись…