ЗАВЕТ
Магистралом настоящего венка сонетов послужил Сонет II из цикла сонетов "Оскверненная синагога в Толедо"
http://stihi.ru/2023/03/08/4705
Посвящается моему дедушке Хаиму Янкелевичу Соловейчику
(15.05.1902, местечко Мацевичи, Беларусь – 17.05.1982, г. Минск)
МАГИСТРАЛ
С годами победив в себе раба,
Шептал мне дед таинственно и строго:
"Куда бы не забросила судьба,
Ищи там, первым делом, синагогу."
Он сам ходил туда два раза в день,
С другими талмудистами на встречу,
И я за ним, однажды, словно тень,
Поплелся, от безделия, под вечер.
Он шел пешком по гулкой мостовой,
И дух его всегда был боевой,
Когда он направлялся прямо к храму.
За дедом, через город по пятам,
С окурками, прилипшими к губам,
Тащились топтуны, под видом пьяных.
I
С годами победив в себе раба,
Пройдя сквозь унижения и войны,
Он точно знал, что молодость глупа,
А старость может быть и недостойной.
Всегда в своих поступках был он тверд,
За принцип был готов к любым лишеньям,
Лишь бабушке известен был аккорд,
Который мог смягчить его решенье.
Я вырос под его седым крылом,
Встречал словами: "Дедушка, шалом!",
И спрашивал про веру и про бога.
"Забудь про все картинки и клише,
Твой бог тайком живет в твоей душе", –
Шептал мне дед таинственно и строго.
II
Шептал мне дед таинственно и строго:
"Всю жизнь старайся быть самим собой,
Действительность покажется убогой,
Но, стоит ли бросаться сразу в бой?"
В далеком и кровавом сорок первом,
Он чудом не расстался с головой,
Везение? Инстинкт? Не сдали нервы?
Я верил, что мой дедушка – герой.
При Сталине, в военные ли годы,
Когда у власти звери и уроды,
Фемида и продажна, и слепа.
Все лозунги поверхностны и лживы,
Не верой, а традицией мы живы,
Куда бы не забросила судьба.
III
Куда бы не забросила судьба,
Какие бы не строила ловушки,
Беги от них на "вольные хлеба",
Подальше от тюрьмы и от психушки.
Уйди в себя, на кухне пей коньяк,
Читай стихи и прозу в "самиздате",
И помни: что ни шаг, то полынья,
И лишние свидетели – некстати.
В пределах клетки тоже можно жить,
Развратничать, бухать и ворожить,
Предсказывая дальнюю дорогу.
Провинция, уездный город N,
Столетия не знавший перемен...
Ищи там, первым делом, синагогу.
IV
Ищи там, первым делом, синагогу.
Найдешь в ней утешение и кров.
Там молятся таинственному богу,
Который с иудеями – суров.
Стоит, как божий перст, Арон Ха-Кодеш,*
В нем свиток, как начало всех начал...
Из будущего к прошлому приходишь,
И гаснет догоревшая свеча.
Всесильна власть, вокруг одни запреты,
Крамольно всё! Преступно то и это,
По радио – сплошная дребедень.
Былой режим себе казался строгим,
Но дед нашел дорогу в синагогу,
Он сам ходил туда два раза в день.
* Арон Ха-Кодеш (иврит) – амвон, шкаф, в котором хранится свиток Торы.
V
Он сам ходил туда два раза в день,
С утра и на вечернюю молитву,
Для следствия – прекрасная мишень,
Писать отчеты, прикупив пол литра.
Мой дедушка ходил "ин шул" пешком, *
Хоть мог туда добраться на трамвае,
Весь город был исхожен и знаком,
Как дом родной, от края и до края.
С религией режим всегда был груб,
По сути, синагога – это клуб,
Властям никто там сроду не перечил.
Фальшивой пропаганде вопреки,
Туда ходили наши старики,
С другими талмудистами на встречу.
* "Ин шул" (идиш) – в синагогу
VI
С другими талмудистами на встречу,
Обычно, посторонним входа нет.
В субботу зажигаются там свечи,
Такой был иудеям дан завет.
По праздникам читают свиток Торы,
И молятся, и даже пьют вино,
И к богу обращаются с укором,
Как-будто бы, ему не все равно.
За дедушкой, не бриты и нечисты,
Ходили полупьяные чекисты,
Им даже притворяться было лень.
Терзаемый здоровым интересом,
Последовал, гонимый "мелким бесом", *
И я за ним, однажды, словно тень.
* "Мелкий бес" – название (и образ) романа Федора Сологуба
VII
И я за ним, однажды, словно тень,
А впрочем, я ходил за ним всё детство,
Я помню этот странный летний день,
Который не остался без последствий.
"Мир гейн ин шул" – сегодня ты со мной, *
Мы вместе будем праздновать бар-мицву, **
За дедом, как за каменной за стеной,
И до сих пор готов я им гордиться.
Он в первый раз позвал меня с собой,
Я встретился с еврейскою толпой,
И слушал там торжественные речи.
Давно живу в совсем другой стране...
Я к морю, что вздыхает в тишине,
Поплелся, от безделия, под вечер.
* "Мир гейн ин шул" (идиш) - Мы идем в синагогу
** Бар – мицва – по еврейской традиции, совершеннолетие у мальчиков (13 лет)
VIII
Поплелся, от безделия, под вечер,
Я к морю, взяв маслины и вино.
Оно исправно души наши лечит,
Пока скрипит судьбы веретено.
Накатывает грусть воспоминаний,
Ночной, несущей таинство, волной,
Я с дедом удостоился свиданья,
И снова он беседует со мной.
Уж сорок лет, как нет его на свете,
Пока я жив, мой дедушка бессмертен,
Но время разделило нас стеной.
Ушедших лет давно уже не жалко,
Я слышу как постукивает палка:
Он шел пешком по гулкой мостовой,
IX
Он шел пешком по гулкой мостовой,
Все дальше, растворяясь в тусклом свете,
Овеянный печальною волной,
Как символ уходящего столетья.
Быть может я, и впрямь, схожу с ума,
Но образ этот вижу и поныне,
А завтра, пробудившись ото сна,
Себя найду отшельником в пустыне.
Любой еврей – прообраз Агасфера,
Традиции народа – не химеры,
А нас сопровождающий конвой.
Потомкам непонятно, даже странно,
Как дед всю жизнь ходил под ураганом,
И дух его всегда был боевой?
X
И дух его всегда был боевой,
Он выучил науку выживанья,
Легко расстаться с буйной головой,
Когда вокруг разруха и страданья.
Суровый век, где жизнь недорога,
Мой дед прошел горнило Холокоста,
И мог смотреть на внука свысока,
Хотя и был меня пониже ростом.
Своих сестер и братьев пережив,
Он стал с годами очень молчалив,
Дремал тихонько, сидя у экрана.
Казалось, жизнь стоит на тормозах,
Но каждый раз я видел блеск в глазах,
Когда он направлялся прямо к храму.
XI
Когда он направлялся прямо к храму.
Никто его не мог остановить,
Вступала в силу древняя программа,
Заложенная в генах и в крови.
Народу будет шесть тысячелетий, *
Заветы и предания храня,
Он выживет в любое лихолетье,
Как Феникс, возрождаясь из огня.
Еврейская история кровава,
На каждого злодея есть управа,
Враги всегда платили по счетам.
Испытано и пройдено не мало,
И прошлое безропотно хромало,
За дедом, через город по пятам.
* по еврейскому (лунному) календарю 2023 год соответствует 5784 году.
XII
За дедом, через город по пятам,
Тащились две расплывчатые тени.
Мелькали силуэты тут и там,
Таинственны судьбы хитросплетенья.
А я за ними следом, словно хвост,
(Случайности, на грани парадокса),
Хотелось оттянуться в полный рост,
Отец меня учил приемам бокса.
Известно всем, что глупость – не порок,
Но драка с топтунами – это срок,
Пойдёшь на корм гулаговским клопам.
Любители крепленого вина,
Мы тоже были – минская шпана,
С окурками, прилипшими к губам.
XIII
С окурками, прилипшими к губам,
Ходил "рабочий класс" блатной походкой,
Страна существовала по часам,
Выстраиваясь в очередь за водкой.
Где выпивка, там долгий разговор,
Иллюзия достатка и покоя,
Но утром неизбежен приговор:
Подъем, гудок, труба зовет героя.
Проходит день в заботах и труде,
Зациклены все мысли на еде,
И свадьбе, невозможной без баяна.
За каждым, кто припев поет не в такт,
За дело? Нет, скорее, просто так,
Тащились топтуны, под видом пьяных.
XIV
Тащились топтуны, под видом пьяных,
В засаленных потертых пиджаках,
Как-будто, только выбрались из ямы,
И топают на глиняных ногах.
Чернушный быт, убогие мыслишки,
Аванс, получка, бабы и жиды.
Лишь злоба, зависть, язва и отрыжка,
Да водочка за тяжкие труды.
В империи, что мент - что подсудимый,
Ни денег, ни свободы, ни интима,
У всех – одна нелегкая судьба.
А дед ходил тихонько в синагогу,
Не ради веры в истинного Бога,
Он просто победил в себе раба.*
* По законам венка сонетов последняя строка должна быть:
"С годами победив в себе раба", но я позволил себе ее немного изменить.
03.2023 - 11.12.2023.