Район прокурен трубами печей,
прокурен город трубами заводов.
Белёсый дым, недвижимый ничем,
изо всех сил цепляется за воздух,
но тает, отрываясь от трубы,
едва-едва почувствовав свободу.
Прикрыты снегом линии судьбы
на вскопанных ладонях огородов.
Под снегом спит побеленный район,
зима стирает лишние детали.
торчит из снега старый таксофон,
как памятник тому, что не сказали.
Я вырос здесь. Здесь ласково горят
в ночи огни хибарок и коттеджей.
Наш частный сектор, честно говоря,
не город, не деревня - что-то между.
Особый мир. Тут время не идёт,
оно остановилось тут однажды
и с тех пор, уже который год,
стабилен наш мирок одноэтажный:
всё те же люди прячутся в домах,
раскинувшихся гроздьями кварталов,
и словно вечность тянется зима.
Когда-то мне и этого хватало.
Я вырос здесь. Играл в царя горы,
С колонки пил и строил снежный замок,
Разбил коленку… видно, с той поры
коплю не фотографии, а шрамы.
Наш частный сектор. Маленький район.
Дымок от труб не прекращает бегство.
Когда я здесь, то чувствую - моё.
Когда я здесь - я возвращаюсь в детство