«… Марина – Цвета-Ева,
А ты – Цвет-кова…»
Татьяна Костандогло
Оковы - кандалы…
Мне душу
Спасти бы от грядущих снов,
Лететь за Евой, не нарушив
Законов естества…
Любовь
Любовью растревожив,
Стихами призывать рассвет,
Вбирать слова, как солнце, кожей.
Закрыв глаза, пройти вослед
Пути её – парить над бездной,
По краю пропасти идти…
Когда-нибудь и я исчезну,
Сказав последнее - "Прости!"
Ковать слова? А, может, волю
Выковывать? Или судьбу...?
Цвет – крови?
Может – общей доли?
Цвет слова! – Вознести мольбу...
Живое - дышит, бьётся слово,
Ведёт за Евою, зовёт…
И разрушаются оковы
Души – свободной, как полёт.
ТАТЬЯНЕ КОСТАНДОГЛО
ОТКЛИК НА "ПЯТЫЙ ВОЗДУХ"
http://www.stihi.ru/2010/05/30/4862
Какая мощь бунтарская со дна…
Ещё не слыша имени Марины,
Её сестрой была наречена!..
Не зря сакральность гибельной пучины
Звала тебя, ждала, тая глубины...
И, зарождаясь в таинствах тишин,
Родство по крови выпростало слово –
Первопричинно-истинной основы
Для покоренья яростных вершин
И для пророчеств – голос первородный –
Единокровен Дух равносвободный.
Слова, что вызывают только боль,
Из пепла возрождаясь вязью строчек,
Приносят в мир спасение – Любовь –
Божественной субстанции источник.
Не знала ты, как страшен океан…
В нём гибнут корабли надежд и страсти.
Но как душа – тебе он Богом дан –
Стремителен, растерзанный на части
Противоречий, гибельный поток -
Разверзнутою бездной между строк.
Лети на свет небес! Ты – не земная –
Вниз не сорвёшься, крыльев не сложив,
Не помня: что есть смерть
и что есть жизнь,
Смятения отчаянья не зная.
Не смолкнет пусть пленительный напев,
Небесной и морской - двух певчих дев.
Знакомой песней души услаждая,
Ворвись любовью всей в проём окна…
В проём груди – и, спутав имена,
Вселенская органная волна,
Стань на одно мгновение тиха,
Чтобы послушать – плачет ли она,
Особенно во время листопада…
И знай, сестра: ты у неё – одна,
Не прерывай дыхания стиха!
Ей, кроме песен, ничего не надо.
ЧТИЦА - В ДЕНЬ ПОЭЗИИ
Меха хранили запах нафталина,
Бокал вина дрожал в её руке,
Поблекла роза на плече…
Неодолимо
Желание стихов… и о тоске
Она читала нам, и о разлуке –
Рождественский и Пастернак... Она,
Так театрально воздевала руки,
Казалось, по-Цветаевски бледна,
И по-Ахматовски тиха и горделива,
То набежит волною, то замрёт
Дыханием нежданного отлива,
То, словно птица, просится в полёт.
Но образ не монтировался с болью
Ахматовской трагической строки,
Цветаевской – отравленной любовью –
Слова полынно-истово горьки.
Казалось: за её спиной Марина,
О фартук руки вытерев, взошла
На табурет...
А чтица всё царила
На сцене, всё слова в истоме жгла.
И голос – то крещендо, то пиано,
А поза – Станиславский верил ей.
Мне показалось: улыбалась Анна –
Там, за колонной где-то, у дверей.
И всё бы ничего… стихи листая,
Сказала чтица, явно невпопад:
«Поэтов современных не читаю –
Все, как Рубцов и Тряпкин – суррогат!»
«Над вымыслом слезами обольюсь»
А.С.Пушкин
ЧТО ЭТО БЫЛО?
В какой изысканной компании
Я провела сегодня вечер –
Горели в полумраке свечи,
В бокалах пенилось шампанское…
Куда мы плыли? – не припомню я –
Широкими речными водами,
Но – восторгались переводами
Шекспировских сонетов. Молвила
Проникновенно и возвышенно,
Стихи молитвою считая,
Марина (в блузке шёлком вышитой)
«Горы» поэму нам читала.
Читали все – негромко спорили.
Неподражаемо Марина
Смеялась… что-то говорила
О – на Оке стоящем – городе.
И на неё Борис так пристально
Глядел мучительно и странно,
И показалось мне, что с пристани –
Они уйдут тропой тумана:
"Тут все — полуслова и тени,
Обмолвки и самообман,
И только верой в воскресенье
Какой-то указатель дан."*
"Сведи с ума глазами карими..."–
Опять читала нам Марина –
О Чехии и белой армии,
О гибели и о рябине... –
Как в прошлое, смотрела в сторону,
И с ненасытностью извечной,
Строкою сбывшейся растрогана,
Припала грустным взглядом к свечке.
Мне бы прочесть им посвящения,
Но я стихи свои забыла,
Сбиваясь, что-то говорила,
У каждого – прося прощения.
...Что это было? – не видение,
Не явь… не сон... Что это было?
Жжёт сердце мне стихотворение…
О, Боже, как... я их… любила!
------------------
* Борис Пастернак - «Памяти Марины Цветаевой»
P.S
ПРЕДОСТЕРЕЖЕНИЕ ПОЭТАМ
Поэт – провидец, но, слагая,
Судьбу не стоит предрекать.
Пусть будет весть в стихах благая,
Пророчеств сила велика!
О, всем известная доктрина:
Вещ поэтический улов –
Петлёю бредила Марина,
Предвидел пулю Гумилёв.
«Такая прочная…» – издёвкой
Звучит – «хоть вешайся…» – вот так,
Давая смертную верёвку,
Сказал Марине Пастернак.
Так Мандельштам, предвидя клетку,
Избегнуть гибели не смог.
В крещенский холод, а не летом
Рубцов… Как беспощаден слог!
"С свинцом в груди лежал недвИжим..."–
Накликал Лермонтов беду.
И не однажды вновь, предвижу,
К строке фатальной припаду.
Избави Бог – касаться темы –
Запретной! Верю я – не вздор,
Чтоб не подслушал мысли демон
И не исполнил приговор.
Слова… слова…
В них целый Космос,
В них тайны неба и земли.
Не внемлем разуму, но голос
Мы для пророчеств обрели.