***
«Человек, как известно, есть слякоть, зашитая в кожу».
В лошадиную кожу. Вон ржешь ты как лошадь. Возможно,
Что на конюха стал ты похож, потому и канючишь.
И подмышки твои впредь авгиевой пахнут конюшней.
Франкенштейн во плоти ты, лишь облагороженный малость.
Сколько слизи ты носишь и желчи, страдая и маясь!
Не сосуд благородства, не тайной носитель вселенной.
Вон как бьешься в падучей, исходишь противною пеной.
Ты в горячке любви извергаешься той еще слизью.
То сочишься весь чем-то, то носом сморкаешься сизым.
Или лучше бы в латекс зашить было всю эту слякоть,
Чтобы не протекать, словно кран неисправный, не капать?
Сколько слез источаем. Увы, не сдержать их напора.
Хорошо, что в аптеке достаточно есть физраствора.
Для мокроты всей нашей потребен костюм герметичный,
Прочный, непромокаемый, модный, практичный.
А проедет по нам самосвалом эпоха, так места
Не останется мокрого. Так себе, клеток лишь тесто.
Разойдешься по швам, как изделие фабрики швейной.
Лишь у змей есть кожзам для натуры их галантерейной.
Человек — это слякоть. Какие быть могут сомнения?
Часто осень внутри у него, сплин английский, видения.
Вот иду под зонтом я по лужам в простых мокроступах.
Эти лужи суть люди без кожи. Иду я по трупам.
***