На горЕ на гОрушке показалось гОре,
Показалось горюшко-горе на горЕ,
И с горы да под гору покатилось вскоре,
Покатилось, горькое, будучи в поре.
Вскачь пошло-поехало, люд честной калеча,
Не давая роздыху встречным на пути,
С ног валило бедами и давай за плечи
Из телес да душеньки вытрясать-трясти.
Сплошь покрыло тучею сёла и дороги,
Насыщалось душами опустевших тел.
По округе множило сирых, да убогих,
И никто противиться этому не смел.
Долго или коротко опосля начала
Бушевало горюшко чёрною волной,
Только добра мОлодца как-то повстречало,
На него обрушившись силою дурной.
Оглушив сердечного, наземь упокоив,
Принялось выуживать душу неспеша,
Но случилось далее чудо вот какое:
В теле обездвиженном не сдалАсь душа.
И над телом, стало быть, тщетны все потуги,
Сколько ни тряси его, сколько ни души.
Вдруг осмыслил молодец, что воспряли руки,
По сопатке горюшку врезав от души.
Взвыло, окаянное, требуя подмоги,
Отовсюду щупальца собралИсь в кулак.
А на это молодец встал, почуяв ноги,
И наотмашь нечисти пожелал всех благ!
Правя навигацию свистом и люлями,
Он спровадил горюшко к чёрту за бугор:
-«Хватит, позабавились дружбою домами.
Оказался сволочью давешний партнёр!»
Ну, а горе-горюшко на горе засело,
Вес набрАло, горькое, выше всяких норм,
И гора не вынесла, вот какое дело,
Не гора теперича, а от силы холм.
…Сорванец под сказочку засопел устало.
Сказки любит «страшные», чтобы без соплей.
Спи, малой, успеется, - впереди немало:
Жизнь и интереснее сказок, и страшней…